Готова ли она вступить в игру?
— Зачем это вам, ваша светлость? — Нет смысла притворяться, что ей неизвестен его титул. Персонал отеля не делал из этого секрета, обращаясь к нему в ее присутствии.
— Вы отличаетесь от других.
«От алчной шлюхи, которую вы представили как оскорбление порядочности», — мелькнуло в голове Венеции.
Она подавила раздражение.
— Вы ищете любовницу?
Узнай правила, прежде чем садиться играть, как не раз говорил ей мистер Истербрук.
— А вы бы согласились? — поинтересовался Лексингтон обыденным тоном, словно речь шла о приглашении на танец.
Что ж, после цветов ей не следует удивляться. Тем не менее щеки Венеции загорелись. Слава Богу, на ней вуаль, иначе не удалось бы скрыть свое отвращение.
— А если я скажу нет?
— Тогда я не буду навязывать вам свое общество.
Всю свою жизнь Венеция имела дело с мужчинами, жаждавшими ее милостей. Она могла распознать фальшивое безразличие с расстояния полумили. Но в его спокойной позе не чувствовалось притворства. Если она отвергнет его ухаживание, он просто переключит свое внимание на кого-нибудь другого и даже не вспомнит о ней.
— А что, если я не уверена?
— Тогда я попытаюсь убедить вас.
Несмотря на бодрящий ветер, налетавший с реки, ей стало душно под вуалью. Хотя, возможно, дело было не в вуали, а в его словах. В его присутствии.
— Каким образом?
Уголки его губ приподнялись. Он явно забавлялся.
— Желаете, чтобы я продемонстрировал?
Венеция уже могла оценить его острый ум, редкую выдержку и способность уничтожить человека несколькими словами. Но сейчас, стоя рядом с его сильной худощавой фигурой, слушая его голос, в котором звучали игривые нотки, и глядя на его длинные пальцы, рассеяно поглаживающие поручень, она остро ощутила исходившую от него чувственность.
Это уже слишком! Она не желает иметь с ним ничего общего. Никогда. Даже если бы он был последним мужчиной на свете.
— Нет, — запальчиво произнесла она. — Не желаю. И была бы признательна, если бы никогда больше не увидела вас.
Если ее внезапный отказ поразил Лексингтона, это никак не отразилось на его лице. Он слегка поклонился.
— В таком случае, мадам, желаю вам приятного путешествия.
Бриджет, горничная Милли, вернулась от стойки портье с сообщением, что миссис Истербрук еще не зарегистрировалась.
— Может, она отправилась в другой отель? — предположила Милли.
Хелена ощутила беспокойство.
— Но шофер леди Тремейн сказал, что отвез ее сюда.
— Я поговорю с портье, — сказала Милли.
Она подошла к стойке и обратилась к портье. Тот снова сверился с журналом регистрации постояльцев.