— Ну, инспектор, — сказал вдруг Вандерхайд, — достаточно насмотрелись?
Ребус криво ухмыльнулся:
— Доброе утро, мистер Вандерхайд. Что же меня выдало?
— У вас в руках что-то вроде трости. Вы задели угол стола.
Ребус кивнул:
— С сожалением узнал…
— Вот кто сожалеет, так это его родители. Они долгие годы упорно работали с Ангусом. Он был трудный. Временами дьявольски трудный. Теперь все коту под хвост. — Вандерхайд подался вперед на стуле. Будь он зрячим, его глаза сверлили бы Ребуса. Но Вандерхайд был слеп, и в его зеленых очках Ребус видел лишь собственное отражение. — Неужели он заслуживал смерти, инспектор?
— У него был выбор.
— Был ли?
Ребус вспомнил слова священника: «Сможете вы прожить остаток жизни с этими воспоминаниями и чувством вины?» Вандерхайд знал, что Ребус не собирается отвечать. Он задумчиво кивнул и немного откинулся к спинке стула.
— В тот вечер вы ведь тоже участвовали?.. — спросил Ребус.
— В чем?
— В карточной игре.
— Слепые — неважные игроки, инспектор.
— Но им могут помогать зрячие.
Ребус ждал. Вандерхайд сидел напряженно и прямо, словно восковая фигура Викторианской эпохи.
— Кто-нибудь вроде Бродерика Гибсона, например.
Пальцы Вандерхайда, словно по клавишам рояля, прошлись по синей папке, сжали ее и положили на стол:
— Бродерик просил передать вам это.
— Что это?
— Он не сказал. Он сказал только, что надеется, вам это будет интересно, хотя он в этом и сомневается. — Вандерхайд помолчал. — Я, конечно, проявил любопытство и исследовал посылку на свой манер. Здесь какая-то книга. — Ребус взял у него тяжелую папку, и Вандерхайд убрал руку, нащупал трость и замер. — При Ангусе были найдены ключи. Они не подходили ни к одному замку. Вчера вечером Бродерик нашел банковские выписки с ежемесячными перечислениями в одно из агентств недвижимости. Бродерик знаком с главой агентства. Он позвонил ему. Как выяснилось, Ангус, видимо, снимал квартиру на Блэр-стрит.
Ребус знал это место — узкий проезд между Хай-стрит и Каугейт, опасно соседствующий с респектабельностью и бедностью.
— Никто об этом не знал?
Вандерхайд отрицательно покачал головой:
— Это было его маленькое убежище, инспектор. Крысиная нора, как выражается Бродерик. Заплесневелые объедки и пустые бутылки, порновидео…
— Типичное логово холостяка.
Вандерхайд проигнорировал его легкомысленность:
— Эту книгу там и нашли.
Ребус открыл папку. Внутри лежал большой блокнот на спиральном переплете. Названия не было, но страницы в линейку были исписаны полностью. Прочтя несколько фраз, Ребус понял, что перед ним дневник Ангуса Гибсона.