— Ты где их взял? Ну-ка колись! На твое денежное содержание такие не купишь!
— Да так… Мне их подарили… Ну, этот — командир роты майор Сивуха. Говорит, что они ему как-то без надобности… — замялся полковник. И вдруг засуетился. — Они и мне тоже без надобности! Вот стоят себе на шкафу — никакого от них проку нет. Если вам понравились, возьмите их себе, товарищ генерал! А то они у меня только пылятся.
— А как их заводить? — поинтересовался генерал, поворачивая часы в разные стороны.
— А никак, — сразу засуетился Фердыщенко. — Мне сказали, что они вечные.
— Ну, такого не бывает… — засомневался генерал. — Где-нибудь у них должен быть этот — как его? — элемент питания.
— Да нет. Точно! Я уже проверял. Их только подводить чуток можно. Вот здесь. — Он показал на маленький рычажок сбоку. — Но они у меня, почитай, с самой весны. И ни разу не пришлось подводить время. Ходят, зараза, как часы!
И Фердыщенко сам засмеялся невольно получившемуся каламбуру.
— Ну, так что? Ты мне их даришь, что ли? — Генерал еще раз внимательно осмотрел часы со всех сторон и поставил на стол. — А ты знаешь, как это называется?
— Никак нет, товарищ генерал.
— Это называется — дача взятки должностному лицу при исполнении служебных обязанностей! Тебя за это — ПОД суд!
Тупейкин громко весело рассмеялся, схватил часы в охапку и пошел к выходу. Уже перед самой дверью остановился и строго спросил:
— Ты тогда точно разобрался со зверями, которые якобы у нас по Кремлю гуляют?
— Да, разобрались мы, товарищ генерал. Я приказал командирам взводов больше не разрешать смотреть по телеку всякую американскую хренотень. А то солдаты насмотрятся, а потом им мерещится черт-те что!
— Гляди мне, Фердыщенко! Сам понимаешь — мы все-таки охраняем объект чрезвычайной государственной важности! Чтобы у тебя тут не то что зверь — муха не пролетела!
Он довольный хмыкнул и бережно провел рукой по часам.
— Ладно. Чего они у тебя тут в шкафу будут пылиться? Я поставлю их у себя в кабинете на столе! Это же настоящий символ нашей великой страны! И с политической точки зрения совершенно неверно держать их в непотребном месте.
Видя, что полковник вытянулся во фронт, генерал только махнул рукой: «Свободен!» — и вышел в коридор.
Когда дверь за ним закрылась, Фердыщенко перевел дух, в сердцах швырнул тряпку, в которую были завернуты часы, подальше в угол и длинно витиевато выругался…