— Тот, кто однажды тебя увидел, больше никогда не забудет….
Я кивала, со всем соглашаясь «ты можешь со мною проститься, но не сможешь меня забыть…» И говорила я эти слова не ему — случайному, ничего не значившему в моей жизни Сергею, а другому, единственному и любимому, тому самому, с которым можно проститься, но невозможно забыть… Чужой, немножечко хриплый от осени голос пел откуда-то сверху о том, что я — единственная для него, а я рассеянно смотрела в окно, не понимая, что происходит — день или холодный ранний рассвет.
На его щеках отпечатками оставались дневные тени спрятанного осеннего солнца, исчезающего словно вечность в пожелтевшей и опавшей листве. Он сел в такси, продолжая говорить о том, что теперь не сможет без меня жить и будет звонить, писать, ждать… А я провожала его до самого выхода или входа, равнодушно, словно немая деталь фрагмента в навсегда исчезающем мираже. Только одной реальностью представала окружающая жизнь — телефонной трубкой, к которой я пока не могла прикоснуться. Но в будущем собиралась преодолеть этот барьер.
Я не знаю, на что похож аэропорт, когда провожаешь не любимых. Кроме меня и моей боли больше никто не существовал на этой земле. Только время, растянутое, как липкий сироп, застывало в моих волосах и обрывком тонкой паутины падало на мои плечи.
Помню тот вечер так же хорошо, как и всё остальное. В череде моих любовных воспоминаний он занимает свое определенное место. Может, потому, что этот телефонный звонок я сразу связала с ним. А может потому, что я не смогла забыть охвативший меня тогда ужас.
Было два часа ночи. Раздался телефонный звонок. Я расслышала его сквозь сон и сползла с постели.
— Грязная сука, ты пожалеешь о том, что сделала…
Мужской голос был хриплым, свистящим… Мне пришло на ум, что кто-то намеренно изменяет звук.
— Кто это? Куда вы звоните?
— Тебе, сука, звоню. Ты пожалеешь о том, что ты сделала. До конца жизни будешь платить.
Я перепугалась и заорала:
— Кто вы? Что вам нужно?
— Впрочем, — не отвечая, продолжал голос, — жить тебе осталось совсем недолго. Я позвонил просто тебя предупредить. Тебе осталось жить всего несколько дней, если ты не умеешь себя вести. А ты не умеешь себя вести и даже не соображаешь, грязная сука, что ты сделала. Ты унизила и оскорбила одного человека. И этот человек собирается тебе за все заплатить.
Я заорала еще громче:
— Кто этот человек? Что я сделала?
Голос зашипел совсем мерзко:
— Ты пожалеешь, сука… Обо всем пожалеешь…
На другом конце провода повесили трубку. Прибежали разбуженные домашние — на мой крик.