— И ты решил подставить меня…
— Ну почему подставить? Попросить! Неужели тебе так трудно оказать мне услугу?! Ну пожалуйста, солнышко! Как только ты что-то узнаешь, мы сразу поженимся! Обещаю! Сразу, как только все пройдет, через год или два…
Прижав к уху телефонную трубку, я чувствовала себя так, словно действительно умираю. Бездна, в которую я пала, пугала меня размерами и своей ужасающей глубиной.
На самом деле он никогда меня не любил. Он не любил. Он просто использовал в постели — так, как хотел бы использовать этот его заместитель. А теперь… Мне хотелось плакать, но я не могла.
Я действительно ничего не значила для него, я знала это и раньше. Но боль от того, что я это увидела, была просто невыносимой. Мне так казалось…
— Нет, — сказала я, — нет, этого не будет никогда. Нет.
— Ты просто дура! — он аж зашипел в трубку, — самая настоящая дура! Отталкивать от себя такой шанс!
— Нет, — повторила я, сама поражаясь тому, как безжизненно звучит мой голос, — нет.
— Ах, так? Ну и пошла ты, дура безмозглая! Сволочь! Сумасшедшая! Ты мне и на фиг не нужна! Да таких, как ты, по пятьсот штук на каждом углу! Дрянь! Пошла к чертовой матери!
Он нажал кнопку отбоя. Боль от коротких гудков, сменивших его ругань, была не меньше. Я плакала, прижав к лицу кусок холодной пластмассы — равнодушный ко всему телефон. Из него по — прежнему продолжали доноситься короткие гудки, рвущие мою душу.
Мой хороший приятель, журналист криминальной хроники одной из крупных газет, каждую неделю готовивший специальный выпуск хроники, позвонил мне в то самое утро, когда, выйдя из машины, пытаясь понять, что происходит, я ловила на своих губах крупные капли дождя.
Я стояла в прихожей, отряхивая с летнего платья сырые, тяжелые капли. Не успев войти в комнату, телефонная дрель впилась в мои нервы острым лезвием нарушенной тишины. Я бросилась как торпеда вперед, прижимая трубку к лицу.
— Ты слышала про Юркова?
Сквозь тяжелую завесу разочарования (снова звонил кто-то другой) я чувствовала мелкую, противную дрожь в руках. Эта дрожь, разливаясь, калечила мои нервы так же, как зубная боль.
— Только новости по телеку. Кажется, его убили.
— Чушь собачья! Местную программу?
— Вроде.
— Подборку там делает Кремидов. А Кремидов — пустое место. Откуда он может что-то знать?
— Убили кого-то другого?
— Шофера Юркова. Семенова. Кстати, уже все каналы передали в новостях. Слышала?
— Нет.
— Как тебе этот цирк? Который Юрков устроил?
— Что ты называешь цирком?
— Подставу. Шофера убил сам Юрков.
— Не поняла.
— Ну, Юрков специально заказал это убийство.