— Это просто невероятно! — так и сказал он, — а кто звонил Назарову? Он объяснил этот звонок?
— Алекс сказал, что звонит его поставщик наркотиков, Доминик, и он срочно едет за дозой. Он действительно был в очень плохом состоянии.
— Удивительная откровенность между знакомыми!
— Все знают, что Алекс употребляет наркотики. В этом нет никакой тайны. Ему не было смысла скрывать.
— Ты рассказываешь так, что Алекс Назаров становится подозреваемым номер один.
— Я рассказываю правду. Но он вызывает подозрения и у меня. Все это может быть простым совпадением. К примеру, Алекс мог наткнуться на умирающую и сбежать в ужасе, так же, как сбежала я. Тем более, что он знал: я еду следом за ним. Может, он хотел просто поговорить с ней без свидетелей, вот и воспользовался звонком, чтобы приехать раньше меня. Я не знаю, как все это было. Я утверждаю только одно: то, что я видела его машину.
Откинувшись на спинку сидения, Киреев молчал. Мне захотелось нажать на газ и мчаться, сломя голову… Только я не знала, куда.
— Между прочим, — я заговорила очень медленно, растягивая слова, — у Димы действительно есть такая привычка. Когда у него депрессия и он думает, что весь мир против него, он любит сесть за руль и мчаться в никуда. Я много лет прожила с ним и он всегда так делал. Сейчас у него депрессия. Дима не может прийти в себя после смерти Сваранжи. Не определенное будущее, не все хорошо с карьерой… Викторов тянет с подписанием контракта. А тут еще Вал. Евг. со своими деловыми встречами встает поперек горла… Это могло его добить! И Дима вполне мог ездить по улицам!
— Ты сама не веришь в то, что говоришь. К тому же, ты способна на все, чтобы его выгородить.
— Хорошо, тогда откуда Дима мог знать, что в тот день подруга уйдет на работу именно в 9 вечера?
— Он мог узнать график работы подруги.
— Кстати, а что она говорит? Вы ведь допросили ее, так? И что?
— Ничего. Она молчит. Наверное, ничего не знает или не хочет сказать.
— Столько лет прожила с Рогожиной бок о бок и ничего не знает? Дай мне ее телефон! Я позвоню ей и поговорю. Вдруг она расскажет мне то, что никогда не скажет вам. Согласись — одно дело — здоровенный мент в форме при исполнении и совсем другое — женщина, умная, с которой можно поговорить по душам в непринужденной обстановке.
— В твоей идее есть смысл. Ну ладно, попробуй.
Вырвав из блокнота листок, Киреев написал на нем четыре телефона.
— Первый — квартира на Дмитровском, телефон этой самой Аллы. Она сильно оплакивает Рогожину. Кажется, действительно ее любила. Второй и третий — мои номера. Рабочий, домашний. Четвертый — мобильный. Все, жду твоего звонка.