Алик отступил на несколько шагов и вынужденно улыбнулся:
— Дорогая, я надеюсь, поразмыслив, ты поймешь все правильно.
— Алик, мы знакомы с тобой столько лет, сколько я себя помню. Я тебя понимаю правильно с первого раза. Ты меня, надеюсь, тоже.
Алик мгновенно помрачнел.
— Возможно, я принял неверное решение, — пробормотал он. — Можно, я позвоню тебе позже?
— До Африки или после?
— Твоя ирония меня ранит.
Муха склонила голову набок и вывалила язык.
— Мне кажется, она приглядывается к твоим штанам, — предостерегла Мила. — Садись поскорее в свой автомобиль.
— Мне не хочется расставаться вот так.
— Но это ты сам придумал расставаться, — не стала утешать его Мила. На нее напала мстительность. Ей хотелось, чтобы другие тоже чувствовали себя плохо.
Когда Алик уехал, Мила впустила Муху в подъезд. Та очень быстро обнаружила Бориса и прижала его к замаранной непристойными надписями стене.
— Нас с братом завтра с утра вызывают в милицию по поводу Саши Листопадова, — сразу же сообщил он, вжимаясь в стену лопатками. — Значит, вы просите не рассказывать всю, правду?
— Как ваша настоящая фамилия? — мрачно спросила Мила.
— Глубоковы мы. Борис и Константин. И стою я здесь, чтобы предупредить о том, что в вашей квартире засел тот тип, который изображает из себя неимущего ученого, Гуркин. Константин навел о нем справки. Все точно: он живет в достатке, ваш Гуркин. Константин хотел прижать его к ногтю, но я не разрешил. Думаю, за ним стоит понаблюдать попристальнее, прежде чем выкладывать карты на стол. Лучше пусть он думает, что вы ничего не знаете о его настоящей жизни. Так будет легче подловить его на чем-нибудь.
— Хорошо-хорошо, — успокоила его Мила, оттаскивая возбужденную Муху. — Вот только как он попал внутрь? Я ведь ключей ему не выдавала! Это что-то новенькое…
— Вы собираетесь ночевать дома? — поинтересовался Борис, с тревогой глядя на Милу.
— Да. Только не вздумайте сидеть в подъезде. Если еще и вас убьют…
— Но… — попытался возразить Борис, хлопая честными глазами.
— Я все про вас с братцем знаю. Мы с Асей довольно долгое время провели на балконе и все-все слышали. И про дедушку, и про наркотик, и про незнакомца. Ох, ну и здорово же вы сбили меня с толку! Чего только я про вас не думала!
— Мы не желали вам зла, — скромно потупился Борис.
Муха плотоядно облизнулась, глядя на его смущение.
— Ну, вина на вас, безусловно, есть, — сварливо сказала Мила. — Вы меня обнадежили! Я ведь ждала результатов профессионального расследования.
— Э-э-э… — промямлил Борис, не поднимая глаз.
— Ладно-ладно, — сказала Мила. — На первый раз прощается. Но теперь-то мне что делать? Ума не приложу!