— Да нет же! Он просто мне противен!
«Еще бы! — подумала Мила. — Этот тип весь запудрен, словно престарелая проститутка! Так отвратительно! И этот красный платочек на шее! Настоящий мужчина не станет так себя декорировать».
— Почему же вы не показались Орехову? — полюбопытствовала Мила, делая два своих шага на один Ларисин.
Та удивленно посмотрела на нее:
— Если я стану мешать ему работать, он меня и в самом деле прогонит! Дур, которые лезут в их дела, мужчины быстро бросают.
— Ха! — воскликнула Мила. — Какое отвратительное заблуждение! Бросают как раз тех, которые никуда не лезут. Тех, которые входят в положение, заботятся, стараются угодить. Ценить себя очень высоко и постоянно напоминать мужчине, какое счастье заполучить столь уникальный экспонат, — вот единственный путь к его не слишком чувствительному сердцу.
— Вы именно так себя и вели? — скептически спросила Лариса.
— Да уж, конечно! — мрачно ответила Мила. — Я вела себя с точностью до наоборот. Я с каждым годом понижала и понижала себе цену. Я все засчитывала себе в минус — то, что я не работаю, то, что у меня появились морщины, лишние килограммы и еще масса всего. А нужно было к сорока годам превратить себя в золотой слиток. Я была такая дура! Не повторяйте моих ошибок.
— Ну, по-моему, вы еще очень даже ничего, — покосилась на нее Лариса. — По крайней мере, мужчинам вы нравитесь.
— Да-да, они увлекаются минут на пятнадцать из-за того, что я блондинка. Но потом быстро отваливаются, словно намокший пластилин. Моя планида — ничего не попишешь! Я не жалуюсь, нет. Просто делаю соответствующие выводы.
Шофер, поджидавший их, был явно обрадован тем, что пассажирки появились без сопровождения. Вероятно, он предполагал, что все-таки придется спасаться бегством. Выбросив очередную «беломорину» в канаву, он весело хлопнул ладонями по бокам:
— Ну? Всех разогнали?
— Всех, — коротко ответила Мила. — Теперь гони в Москву.
Лариса, обеспокоенная собственным вторжением в Горелово, где обожаемый ею Орехов занимался важными мужскими делами, надулась и молчала. Перед выездом на главное шоссе шофер обеспокоенно обернулся и сообщил:
— Кажется, за нами погоня.
Мила с Ларисой мигом обернулись назад, готовые увидеть буквально что угодно — догоняющую их милицию или Орехова на своей иномарке. Однако по дороге, словно маленький Конек-Горбунок с длинными хлопающими ушами, несся Трезор, устремив плоскую морду прямо на автомобиль.
— Боже мой, собачка! — умилилась Лариса. — Притормозите, давайте подберем ее, а то заблудится. Завтра я позвоню Лушкину, он за ней приедет. Это собачка его покойной бабушки, которая ее очень баловала.