. Смешная и грустная одновременно, ну, как наша жизнь.
Повисло молчание. Затем тихим ровным голосом заговорил Роберт Де Ниро.
— А вкусный тут хлеб, — заметил он, взяв рогалик из стоявшей на столе корзинки и надкусив его. — Солоноватый и одновременно приятный.
— Как наша жизнь, — улыбнулась Фиона. И все четверо дружно расхохотались. «Хорошо, — подумала она. — Вроде бы я ему понравилась. Может, и возьмет меня». Фиона уже почти чувствовала вкус роли Элен Ле Век, ученой, героини фильма.
— Очень смешно! — заметил Брайан, вылизавший в Голливуде больше задниц, чем все девушки Хейди Флейсс, вместе взятые. — Кстати, Элен и должна быть смешной. В этом и заключается пикантность ее образа.
— Описанного, к слову, с такой глубиной!.. — вставил Лайонел, не желавший отставать от остальных.
К столу подошел молоденький официант.
— Все в порядке, мистер Де Ниро? — спросил он.
— О да, все чудесно, дружище, — ответил тот. — Пожалуй, самое время сделать заказ.
Молодой человек записал все пожелания присутствующих, затем снова склонился к Де Ниро. Сам некогда мечтавший стать актером, он ждал этого случая пятнадцать лет. Ждал, чтобы произнести следующее:
— Мне хотелось бы сказать вам, мистер Де Ниро, что ваше исполнение роли Джейка Ламотта в «Разъяренном быке» было просто шедевром. И подобной блестящей игры я еще в жизни своей не видел.
— Благодарю вас, — растерянно пробормотал Де Ниро, опустив глаза. — Мне очень лестно…
«До чего же он милый! — подумала Фиона. — Обаятельный, милый, застенчивый…»
— Сию секундочку подам вам салат с цыпленком по-китайски, — сказал официант, страшно довольный маленьким представлением.
— Да в нашего Бобби влюблен весь мир! — воскликнул Брайан. — Он — король!
— Приятно быть королем, — заметил Лайонел и приподнял бокал с вином.
Роберт Де Ниро залился краской, щеки его стали розовее, чем вино, которое они пили. Столь неприкрытая лесть и выражение бурной любви в свой адрес всегда смущали его.
«Как он чувствителен и тонок. Это совершенно не вяжется с его брутальным обликом! — подумала Фиона. — И если я хочу получить роль, следует быть очень осторожной, чтобы не переборщить с похвалами. И никакого грубого подхалимства, которое позволяют себе Лайонел и продюсер. Надо оставаться сдержанной и собранной».
— А вы попробовали хлебные палочки? — спросила она Де Ниро и протянула ему одну. — Странно, но они пахнут анисом.
Де Ниро взял хлебную палочку и одарил Фиону застенчивой улыбкой. Но Брайан не унимался.
— Скажите, а какая ваша любимая роль, Бобби? Лично моя, так это в «Таксисте». «Ты говоришь это мне? Мне?!» — Проследив за взглядом Фионы, он увидел за соседним столиком шикарно одетую даму средних лет. Безупречно причесанная, холеная, она хоть и сидела спиной к Фионе, но казалась знакомой. — Я имею в виду тот эпизод, где ты хватаешь пушку и разбрызгиваешь мозги Харви Кейтеля по стенке. По тому, что я называю внутренним декором, — добавил Брайан.