Лифт медленно пополз вверх и вдруг остановился.
— О Господи! — сказала блондинка номер один. — Что-то случилось?
— Не волнуйся, — заметила блондинка номер два. — Если что-то произойдет, мы всегда сможем подать на них в суд.
Конни в своих темных очках не произносила ни слова, боясь, что ее узнают. Затем из микрофона в контрольной панели лифта послышался голос:
— Прошу соблюдать спокойствие. Наш лифт приводится в действие таймером, который случайно отключился. Мы поднимем вас на второй этаж буквально через две минуты.
— Ну вот тебе прекрасный повод засудить их! — хихикнула блондинка номер один.
Вторая блондинка заправила выбившиеся пряди за уши и с трудом подавила зевок.
— Послушай-ка, а ты читала на днях про Конни Траватано?
— Хочешь сказать, о том, что она отказалась выступать перед президентом?
— Ну да. Стойкая оказалась дамочка.
— Да нет, говорят, она больна.
— А Арти считает, что все это вранье. Что будто бы она просто струхнула. Она давно не пела на публике и испугалась, что у нее просто ничего не получится.
Конни залилась краской и уставилась в пол.
— Вообще-то она мне никогда особенно не нравилась, — сказала первая блондинка.
— Да уж!.. До той же Стрейзанд ей ой как далеко! — согласилась вторая.
— И до Дайаны Росс, и до Лайзы Миннелли. Вот они настоящие певицы!
Конни покосилась на болтушек. Ее так и распирало от ненависти к этим идиоткам.
— И потом, — сказала блондинка номер два, — в кино она мне тоже никогда не нравилась. Как там называется эта картина? «Лазанья и рубины»?
— Да нет. «Помидоры и алмазы».
— Ну, почти одно и то же.
— Да, насчет кино я с тобой полностью согласна. Да кто поверит, что такой мужчина, как Энди Гарсиа, станет трахать эту старую кошелку?..
«Пусть ваши сердца выклюют грифы, а дикие макаки сожрут все внутренности», — подумала Конни.
— Я вообще была в шоке, узнав, что ее выдвинули на «Оскара», — заметила блондинка номер один. — Если у них, в Голливуде, котируется даже такая игра, то уж Микки Рурк мог бы получить целую кучу премий.
— Ты же знаешь, что это за город, — брезгливо сморщив носик, сказала вторая блондинка. — Стоит поошиваться тут подольше — и тебя начинают принимать всерьез. Ну, как это было с Пиа Задора.
Лифт дернулся и медленно пополз вверх. Перед тем как двери открылись, блондинка номер один обернулась ко второй.
— Я вот что тебе скажу, — бросила она. — Шансов получить «Оскара» у Конни Траватано не больше, чем у Ланы Тернер.
— Но Лана Тернер умерла.
— Вот именно!
И дамочки выплыли из лифта, оставив дрожавшую от ярости и негодования Конни в одиночестве. Она стала предметом для насмешек, притчей во языцех у каких-то ничтожных тварей! И все это только из-за отказа петь перед президентом. Возможно, и в других местах — кафе, ресторанах, салонах-парикмахерских — люди так же перемывают ей косточки. Разводят сплетни о ее карьере, насмехаются над желанием получить «Оскара». И она ощутила себя совершенно беспомощной и растерянной.