Полиция Мессе переживала свой звездный час. Когда еще на ярмарке кого-то убьют? Майор принялся за книжников. Вызывая к себе по одному выживших, он пытался ошарашить их вопросом:
– Ну, вы же конкуренты?
И пристально смотрел в глаза. Такой странный взгляд настороженного хорька – убежать или укусить?
Я понемногу уже начал привыкать к роли предмета интерьера. У меня никто ни о чем не спрашивал и ничего не просил – сиди себе в кабинете и помалкивай. Только не уходи. Элли было веселее – она хаотично передвигалась по ярмарке в поисках книг, изредка связываясь со мной.
– Майор, знаете, сколько погибшие мне должны? На моем месте вы бы пылинки с них сдували. Я понятен? Одного расплющило, а что с еще одним?
– Судя по симптомам – отравление. Скорее всего, контактный яд…
Попавший под майора книжник был мужчиной в возрасте и, кажется, на полицейского реагировал не как на личность, а как на такое особенное, не самое удобное устройство по получению информации. Книжник задумался.
– Наверное, что-то в типографской краске. Или что-то нанесенное на бумагу.
– Почему вы так думаете?
– Ну, это же очевидно. Тот, кто решил нас мочить, пытается это делать, как бы это сказать, – книжник, внимательно рассматривал два красных листа, лежащих на столе у майора, – в рамках жанра. Три признака – убить книжника, убить его с помощью чего-то, что имеет отношение к книгам, и подбросить красный лист с номером. Поэтому если яд, то, скорее всего, он был нанесен на страницы книги.
Уверенность книжника раздражала.
– Простите, а вы Лафофор, тот самый?
– Тот самый.
– Тиснение «Л» на корешках и форзацах книг – в честь вашей фамилии?
– Все верно.
– И поэтому вы так уверены в себе? Яд мог быть нанесен куда угодно и когда угодно.
– Безусловно. Я не детектив и не специалист по ядам. Но, согласитесь, было бы странно, если бы на книжной ярмарке убивали как-то иначе. Это против правил.
– Правил?
– Правил. И теперь примерно восемьдесят процентов за то, что я не следующий. Один из пяти – это неплохо. Пойдемте в кафе, надеюсь, тут можно где-нибудь съесть чего-нибудь горячего?
Кафе отыскалось на широкой балюстраде, опоясывающей Павильон. Внизу копошились читатели, коллекционеры, те, кто думали, что они коллекционеры, множество любителей купить что угодно дешево, и все они вместе ждали аукциона. Так ждут поезда, так встречают пароходы.
Лафофор заказал суп. Майор как-то ловко умудрился за счет книжника получить первое, второе и третье, я удовлетворился чашкой кофе. За свой счет.
– Вы сможете нас защитить? – поинтересовался книжник.
– Попробуем.