— Ух ты, Простушка, это было…
Я влепила ему оплеуху. Влепила с такой силой, что ладонь обожгло огнем.
Рука Уэсли взлетела с моего колена к его щеке.
— Что за черт?! За что это?
— Козел! — крикнула я, соскочив со стула и побежав в сторону танцпола. Мне не хотелось признавать, что я злилась больше на себя, чем на него.
Королевских размеров кровать Кейси была ужасно теплой, а подушки мягкими, и я чувствовала, что могу провалиться в воздушный матрац и жить в нем вечно. Но уснуть я так и не смогла. Я крутилась и вертелась на своей стороне кровати, пытаясь не разбудить Кейси. Я уже считала овец. Я делала успокаивающее упражнение, при котором нужно расслаблять каждую часть тела одну за другой, начиная с больших пальцев ног. Я даже представляла одну из наискучнейших лекций мистера Чосера по народной политике.
Ничего не помогло.
Я снова закипала, но на этот раз не из-за папы. Этот груз я сняла с души, как только мы с Кейси завезли Джессику домой.
— Я волнуюсь за папу, — сказала я Кейси, подождав, пока Джессика выйдет из машины, прежде чем начать говорить об этом. Я знаю, что она бы не поняла. Джессика была из счастливой полной семьи. Кейси же сама пережила развал отношений родителей. — Он такой слепой. Неужели он не видит, что у них ничего не клеится? Почему бы просто не развестись и не покончить уже с этим?
— Не говори так, Би. Серьезно, даже не думай об этом.
Я пожала плечами.
— Все образуется, — настаивала Кейси, сжимая мою руку. Снегопад еще не начался, но я уже видела облака, закрывающие звезды на темном небе. — Она вернется домой, они поговорят, займутся примиряющим сексом…
— Боже! Кейси, что ты несешь!
— …и все встанет на свои места. — Она замолчала, пока я заезжала на подъездную дорожку к ее дому. — Но в любом случае, у тебя есть я. Если нужно будет поговорить, ты знаешь, я выслушаю.
— Да, я знаю.
Эту «Кейси Спасает День» речь я слышала от нее на протяжении двенадцати лет каждый раз, как только в моей жизни возникала какая-нибудь проблема. Но тем вечером мне она не особо была нужна. Сказать по правде, с тех пор, как мы уехали из «Гнезда», отец не часто посещал мои мысли. Я избавилась от всего этого стресса, поцеловав Уэсли.
И именно это не давало мне спать. Я не могла прекратить думать о том, что сделала в «Гнезде». Моя кожа чесалась. Мои губы были словно чужие. И сколько бы раз я не чистила зубы в ванной Кейси (полчаса спустя она постучала в дверь, чтобы спросить, все ли в порядке), вкус этого отвратительного, пользующегося девчонками, козла все еще был у меня во рту. Фу! Но хуже всего было осознание того, что я сама в этом виновата.