— Молодой господин! — заверещал он с порога. — Вас зовет к себе его высочество принц!
Влад выругался на своем родном языке.
— Куда зовет? — спросил он, морщась и осторожно опуская ногу на пол.
— Его высочество ведет заседание Малого дивана, — затараторил Хама. — Он велел... а кто этот человек, молодой господин?
Сириец подозрительно уставился на горшечника, который самозабвенно рылся в недрах платяного шкафа.
— Уж не вздумали ли вы взять нового слугу?..
При всей своей лени Хама очень боялся потерять место слуги знатного заложника. Это была единственная угроза, которая действовала на него и могла заставить хоть немного заботиться о своем хозяине.
— Да, Хама, — нахмурившись, сказал Влад. — Это мой новый слуга Али, который, в отличие от тебя, любит и умеет работать. Видишь, как он ловко складывает мои вещи?
Сириец схватился за голову и принялся раскачиваться из стороны в сторону.
— О, бедный, бедный Хама! Только сегодня он собирался убраться в покоях молодого господина, привести все в порядок, достойный друга самого его высочества, протереть все бархатной тряпочкой и возжечь ароматические палочки, чтобы молодой господин мог вдыхать достойные его носа ароматы! И какая злая насмешка — Хаме не дали этого сделать люди наследника престола, велевшие разыскать и привести к его высочеству молодого господина Влада... А молодой господин тем временем нашел какого-то прощелыгу, какого-то жулика, деревенщину неотесанную!
— А ну, закрой свою грязную пасть, сын маймуна и собаки! — завопил Али, оторвавшийся от своего увлекательного занятия. — По какому праву ты оскорбляешь меня, кусок тухлого мяса? И почему, господин, вы назвали меня своим слугой?
— Я пошутил, — сказал Влад, отсмеявшись. — Успокойся, Хама, ты пока еще у меня на службе. Но если ты и дальше будешь так относиться к своим обязанностям, этому скоро придет конец!
Сириец тут же перестал раскачиваться и принялся сноровисто поднимать разбросанные по полу вещи.
— А чтобы ты запомнил этот урок хорошенько, — продолжал княжич, — ты поможешь этому достойному человеку выбрать наряды, которые я ему подарю. Он может взять все, что захочет, но не больше, чем наденет на себя. И проследи, Хама, чтобы он не надевал три кафтана один на другой!
Слуга остолбенел.
— Вы... подарите ему ваши прекрасные одежды, молодой господин?
— Ты слышал меня, Хама! — резко ответил Влад. — Я обещал Али, что он сможет выбрать любой наряд и даже туфли, если они на него, конечно, налезут.
— Это вряд ли, — пробормотал сириец, разглядывая огромные ноги горшечника. — Однако не слишком ли это щедро?