Старик выбросил вперед руку, которую держал за отворотом халата. Перед глазами Влада сверкнул какой-то серебристый предмет.
Влад почувствовал, что его взгляд неотвратимо притягивает к этому предмету. Желание разглядеть, что именно держит в руках Синбэд, пересиливало даже жажду крови.
Ему показалось, что в пальцах старика извивается толстый металлический червяк. Выглядел он отвращения живым, состоящим из множества мелких серебристых сегментов, которые то сокращались, то разбухали. А может быть, это была лишь иллюзия, и Синбэд сам шевелил предметом с ловкостью фокусника.
Жадно распахнутый рот червя тянулся к Владу, будто хотел вцепиться в тело княжича. Влад мог бы поклясться, что различает даже крошечные, но дьявольски острые зубы.
Княжич вдруг понял, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Да что там — рукой, он даже моргнуть не мог, словно невидимая гипсовая маска сковала его лицо. Ему показалось, что он весь превратился в один долгий немигающий взгляд, уходящий в черный туннель пасти червя.
— Так-то лучше, — сказал Синбэд ворчливо. — Теперь ты знаешь границы своей силы. Ни веревки, ни путы не могут удержать «облачившихся в плоть». Только стальные кандалы... или Пиявка.
Он покачал серебряного червяка перед лицом обратившегося в соляной столп княжича.
— С помощью этого предмета я буду держать тебя в повиновении. Как держал Тангуль, пока она не поняла, что я ей не враг, а благодетель. Когда-нибудь это поймешь и ты. А пока...
Он подошел к Владу и несильно толкнул его в грудь. Влад с ужасом почувствовал, что падает на пол — мышцы по-прежнему не слушались его, он не мог даже сгруппироваться, чтобы смягчить падение.
Удар о каменный пол вышиб из него дух. Алхимик подошел и поставил ему на грудь ногу в рваной туфле.
— Знай, свое место, раб, — со спокойным торжеством произнес он.
Глава девятая
1
Сабля тонко свистнула, и отрубленная голова гончей покатилась по каменному полю, разбрызгивая кровь. Тело сделало еще несколько шагов, пошатнулось на длинных ногах и рухнуло, забившись в агонии.
Влад Второй Дракул вытер лезвие о шкуру мертвой собаки. Его любимица Ласка, принесшая не один отличный помет, только что провинилась — зарычала на хозяина. Зарычала без причины — имейся причина, Влад, возможно, простил бы гончую. Но сейчас лишь кивнул слугам, тут же кинувшимся убирать труп, а сам направился в башню.
На душе князя было тяжело. Пришло время обратиться к дракону, потому что Влад не мог больше пребывать в неведении относительно сына. Вдруг турки уже убили его?! Он вспомнил, как сам в малолетстве сидел в заложниках в Буде, у венгерского короля Сигизмунда-Жегмонда... Но король был довольно добрым человеком — насколько добр вообще может быть король. Ведь именно он предал сожжению гнусных еретиков Яна Гуса и Иеронима Пражского, изрекавших хулу на церковь Христову.