Она двигалась по комнате легко и грациозно, словно танцуя. Движения рук были плавными и гибкими. Напоминала пластикой большую кошку, даже не кошку, а пантеру. Этакая Багира.
- На тумбочке еще две кнопки. Нажав зеленую, вы можете сообщить мне, что вы хотите. Через встроенный микрофон я услышу вас. Красная кнопка - сигнал тревоги на случай пожара, сердечного приступа, любого экстренного вызова. Сразу прибегут два дежурных охранника,- Катя говорила серьезно и деловито,- меня можете вызвать в любое время суток, мало ли, вам посреди ночи вдруг поесть захочется. Дверь, при желании, закрывается изнутри на этот засов. Вроде бы и все. У вас есть ко мне еще вопросы?
- Не-е-ет,- медленно протянул я.
- Тогда я могу идти?
- Не-е-ет,- все так же протяжно. И головой помотал в знак отрицания.
- Так что же вы хотите? - слегка рассерженно удивилась Катя.
- Еще немного полюбоваться вами.
- Ну, знаете!..
- Соврите, что это вам неприятно.
- Нет, конечно, всякой девушке приятно, когда ею любуются, но...
- Катя, если вы подстригли волосы и надели это платьице, значит, вы хотели, чтобы я вами залюбовался.
- Волосы я подстригла потому, что давно собиралась это сделать. А платье мне одолжила Дороти, потому что мое в стирке. Поскольку Дороти чуть меньше меня ростом, оно мне, действительно, коротковато.
- Катя, лгать нехорошо.
Она чуть выпятила и без того полную нижнюю губу и капризно топнула ногой:
- Я не лгу!
- Хорошо, ступай, маленькая лгунья. Передай Дороти огромное спасибо от меня за платье. А подстричься могла бы и покороче.
- А почему вы мне "тыкаете"?
- А потому, что ты мне нравишься, Катя. Иди. Вызову в четыре часа ночи, чтобы ты прибежала в ночной рубашке, со стаканом молока в руке.
- Я сплю в пижаме.
- Ну, это зря.
- Сейчас верну Дотти ее платье и надену какой-нибудь бесформенный балахон до пят. Кофе вам утром подавать? Если да, то - во сколько?
- В бесформенном балахоне до пят - ни во сколько.
Мы подошли в разговоре к грани, за которой отношения меняются. И Катя это чувствовала. Поэтому помедлила немного, набираясь решимости:
- А в неглиже?
- В неглиже - сейчас.
Катя высунула между мелких белых зубов кончик розового языка и тотчас спрятала его:
- Уже бегу. Ну, ты и нахал!
- А почему, Екатерина, вы мне "тыкаете"?
Она открыла дверь.
- А потому, что ты мне нравишься, Сережа,- и выскочила из комнаты.
Смешно у нее получилось: "Серьёжа". Но это прозвучало мило. Вот одна из связисток в нашем штабе, пытаясь привлечь к себе мое внимание, обратилась ко мне: "Сирожа". Пришлось объяснить ей, что со смеси англо-русского, это слово переводится как "Морская морда". Больше она своим знанием русского языка не хвасталась.