— И со времени детства…
— Я ни на кого не нападал. Естественно! Такое желание у меня неоднократно возникало, но, думается, это только нормально. Однако до этой минуты я всегда с ним справлялся. Но ведь никто никогда не приписывал мне… такого!
— И ведь нападение не имеет смысла, — сказал Бейли, — если вас все равно остановят роботы, правда? Ведь, наверное, рядом с потенциальным нападающим и объектом его агрессии всегда находится робот.
— Разумеется. Тем больше причин стыдиться, что я утратил самоконтроль. Надеюсь, в своем отчете вы об этом не упомянете.
— Уверяю вас, от меня никто ничего не узнает, ведь это не имеет отношения к делу.
— Благодарю вас. Вы сказали, что наш разговор окончен?
— Да, пожалуй.
— В таком случае вы сделаете то, о чем я вас просил?
— А именно?
— Скажете Глэдии, что к случившемуся с Джендером я никакого отношения не имею?
— Скажу, что таково мое мнение, — ответил Бейли, поколебавшись.
— Прошу вас, будьте поопределеннее, — сказал Гремионис. — Я хочу, чтобы у нее не осталось ни малейших сомнений в моей непричастности. И тем более, если этот робот был ей дорог в сексуальном смысле. Я не вынесу, если она подумает, будто я испытывал р… ре… Ведь она солярианка и может так подумать!
— Пожалуй, — задумчиво произнес Бейли.
— Но послушайте! — быстро и настойчиво сказал Гремионис. — В роботах я ничего не смыслю, и никто — ни доктор Василия, ни кто-либо другой — со мной о них не говорил. В том смысле, как они функционируют, хочу сказать. И я никак не мог вывести Джендера из строя.
Бейли глубоко задумался. Потом сказал с явной неохотой:
— Мне приходится вам верить. Конечно, я всего не знаю. И не исключено, — я говорю так без желания оскорбить, — что вы, или доктор Василия, или вы с ней оба лжете. Я практически ничего не знаю о психологических механизмах аврорианского общества, и меня легко обмануть. Тем не менее я вам верю. Но Глэдии могу сказать только, что вы, по моему мнению, абсолютно невиновны. Однако сказать «по моему мнению» я все-таки обязан. Не сомневаюсь, ей этого будет достаточно.
— Ну что же, — сказал Гремионис мрачно, — придется довольствоваться этим. Но, если это поможет, даю вам слово гражданина Авроры, что я невиновен.
Бейли слегка улыбнулся:
— Я ни на секунду не усомнюсь в вашем слове, но моя профессия требует от меня полагаться только на подтвержденные факты.
Он встал, секунду-другую внимательно смотрел на Гремиониса, а потом сказал:
— Прошу вас, мистер Гремионис, не поймите меня превратно. Насколько я понимаю, вы настаиваете, чтобы я дал Глэдии эти заверения, так как хотите сохранить ее дружбу.