А потом:
Потом:
Что потом, мистер Сандерс? Кто, по-Вашему, виновен в смерти Ричарда Баха – государство или Вы? Вы хотите убить его только потому, что Лесли отпустила его на все четыре стороны? Что, без нее его жизнь будет такой пустой, что его смерть ничего не будут значить для Вас?
Я надолго задумался. Было бы здорово улететь, сменить имя, убежать. Но: то ли это, чего я больше всего хочу?
– Это твоя высшая истина? – спросила бы она.
– Нет.
Я сел на пол и прислонился спиной к стене.
– Нет, Лесли, это не моя высшая истина.
Моя высшая истина в том, что я проделал немалый путь, чтобы найти возможность научиться любить другого человека. Моя высшая истина в том, что Совершенная Женщина в лучшем случае подходит, чтобы немного поболтать, немного позаниматься сексом – мимолетные увлечения, лишь оттягивающие наступление одиночества. Это не та любовь, которую имел в виду ребенок у калитки тогда, давным-давно.
Я знал в чем состоит главное, когда был ребенком, и когда перестал бродяжничать; найти единственную на веки вечные родственную мне душу, ангела-в-облике-женщины, учиться вместе с ней и любить ее. Ту женщину, что бросит вызов моей адской натуре, заставит меня изменяться, расти, побеждать там, где раньше я бежал прочь.
Может быть, Лесли Парриш – не эта женщина. Может, она не родственная душа, что нашла меня, когда я искал ее. Но только она одна: у нее одной ум Лесли и фигура Лесли; это женщина, которую не нужно жалеть, не нужно спасать, не нужно никому представлять где бы то ни было. И вдобавок, она так чер-ртовски умна, что самое худшее, что может случиться, – это что я слишком многому научусь, прежде чем она меня оставит в следующий раз.
Если человек достаточно жесток, – подумал я, – если он сопротивляется течению жизни, даже его родственная душа отступает, оставляя его в одиночестве. И новой встречи придется ждать до следующей жизни.
Ну а что, если я не убегу? Что мне терять, кроме сотен тонн стальных оков, которые якобы делают меня неуязвимым? Возможно, расправив освобожденные от брони крылья, я смогу летать так, чтобы меня не сбили. В следующий раз я возьму фамилию Сандерс и направлюсь в Порт Дарвин!
Этот: дерзкий критик, которого я запер, – он был прав. Я открыл двери, извинился, выпустил его на свободу но он не сказал больше ни слова.
Передо мной действительно был самый важный в жизни выбор, – ему не пришлось это повторять.
Может, это тест, подготовленный сотней других аспектов меня с других планет и из других времен? Может, они собрались сейчас и наблюдают за мной сквозь одностороннее стекло, надеясь, что я избавлюсь от оков, или наоборот, желая, чтобы я остался прежним? Может, они заключают пари на то, как я поступлю?