Грром поставил крупное полено на чурбак и только было замахнулся, как неровно отпиленная деревяшка упала с пня. Грром поднял чурбак, водрузил на место, замахнулся колуном. И вновь он упал.
И такая злость Гррома взяла, и на чурку деревянную, и на свою судьбу, и на треклятого пустынного паука, и на Гррага… В сердцах нео замахнулся колуном и что было сил ударил по деревяшке! В обхват шириной, в полтора локтя высотой, пень какого-то старого, каменно твердого дерева развалился на две ровные половины, разрубленный вдоль тяжелым топором.
Топор с глухим стуком выпал из мохнатой лапищи. Грром устало сел на разрубленный им же ни в чем не повинный чурбак и невидящими глазами уставился вдаль.
В последнее время всё валилось у Гррома из рук. Не углядел, двух быков туров, отбившихся от стада, задрал медведь-жук. Получил нагоняй от старосты фермеров Терентия. На тренировке, опять впав в раж, забылся, упустил из виду противника – получил дубиной по голове. В кузнице, задумавшись, передержал заготовку меча в горниле, и в итоге вместо оружия получилась коса и две мотыги. Ох и ругался мастер Сван, кожевенник, заказавший меч в дар какому-то боярину. Железо-то было Сваново. Но Вулкан все уладил, отдав свой червленый меч, зависть всех воинов и особенно мастера клинков Никодима.
Проблема вроде бы разрешилась, а вот осадок на душе остался. Да и учителю в глаза совестно теперь смотреть.
Впервые за десять долгих сезонов, или, как говорят люди, – лет, Грром почувствовал себя абсолютно лишним и одиноким. И с каждым прожитым днем, с каждым проступком, косым взглядом в сознании молодого мутанта укреплялась уверенность в том, что здесь, в крепости Метал Макса, нео, сын вождя по имени Грром, – чужой.
В результате Грром окончательно замкнулся в себе.
* * *
Солнце раскаленным красным шаром повисло над самой головой. Поросшая редкими островками сухой травы земля колышется маревом. Жара… Стадо туров разбежалось по полю в поисках еды. Вот два быка-одногодка с глухим костяным стуком изогнутых рогов сошлись лбами. Видимо, не поделили особенно сочную травинку. Туры вообще очень агрессивны, чуть что, сразу в драку лезут.
По краю поля верхом на быке разъезжает Скат. Нормальный парень, только болтун. Тоже вроде из племени нео, но почти без шерсти, на хомо похож. Выродок, одним словом. Грром сплюнул в пыль.
Резко щелкнул кнут – почуявший было волю бык, получив на орехи, быстренько вернулся обратно. Скат не дремлет.
А вот из-за холма показался всадник на фенакодусе – Вертер. Как всегда в длинном дырявом плаще и такой же дырявой шляпе. Он хомо, и у него есть фенакодус – умная зубастая коняга, которая не трогает мутантов и не нападает на нео. Странный он, этот старик. Все время намекает, что он вовсе не человек, а кио. Вулкан как заслышит россказни Вертера о том, что, мол, «…один из первых!», так ржать начинает, хрен остановишь. Но кузнец только смеется над этим хомо, при этом не опровергая его слов.