«Берегитесь тех, кто приходит в овечьей шкуре, внутри они – волки хищные», – кто бы ни сказал эти слова, их по праву можно было отнести на счет Филиции Павловны.
В советские времена, когда закладывался фундамент ее личности, Филиция проживала в городе Краснодаре. Нужно заметить, что образ ее жизни не имел ничего общего с Кодексом строителя коммунизма. Философский вопрос: «Иметь или быть?» в ее интерпретации звучал как утверждение: «Быть, чтобы иметь».
Таких, как она, называли спекулянтами. Купить подешевле, продать втридорога – это позволяло ей жить намного лучше других.
В период становления рыночной экономики Филиция Павловна работала в налоговой инспекции, где хорошо усвоила одну христианскую заповедь: «Прощение ближнего – самая большая добродетель». Следуя ей, она сколотила небольшой капиталец за счет подношений «ближних» и получила несколько лет тюрьмы.
В ходе следствия выяснилось, что, инспектируя бухгалтерскую отчетность, она вымогала взятки. Когда в зале суда оглашали их суммы, присутствующие завистливо ахали.
Конечно же, Филиция Павловна пыталась оплатить свою невиновность, но, увы, сотрудники прокуратуры жили не по заповедям. Словом, христианские добродетели в этом учреждении не освобождались от уголовной ответственности.
Спустя несколько лет, уже будучи на свободе, она переехала в столицу, где сочеталась законным браком с восьмидесятилетним старцем (самой ей не было и пятидесяти). Прописавшись на жилплощади мужа, Филиция Павловна присвоила себе почетное звание «коренной москвички» и с гордостью носила его.
Теперь она работала комендантом бизнес-центра «Пресня Палас», и сотрудники называли ее ласково – Шанта-Жорка.
– Заходите, Олег Иваныч, – Кондрюкова распахнула дверь, ведущую в приемную Шостока.
Пропустив рабочего, сама зашла внутрь. Оглядев помещение и заметив, что там никого нет, приблизилась к столу и принялась с интересом рассматривать лежавшие на нем документы.
– Филиция Павловна, – нерешительно произнес Олег Иванович, в его голосе прозвучало неодобрение.
– А вас никто и не спрашивает, – огрызнулась она. – Стойте себе в уголке и ждите, пока позовут.
Из кабинета Шостока вышла Лера. Заметив ее, комендант испуганно вскрикнула:
– Ах! Простите. Задумалась, а тут – вы.
– Здравствуйте, – сказала Лера.
– Кстати, я сегодня уже заходила, – сообщила Кондрюкова.
– Я задержалась на похоронах, – Лера прошла к столу.
Филиция Павловна отступила. Обшаривая глазами приемную, она не забывала сладенько улыбаться.
– Понимаю вас, Лера, голубушка. Пережить смерть близкого человека…