– Похоронили?
– Нину? – спросил старик. – Похоронили.
– А девочку?
– Юлечку не нашли.
Губанов встревоженно заворочался.
– Так ведь она утонула в пруду…
– В том-то и дело, – Федоров взял фотографию. – Искали ее долго. Юра чуть с ума не сошел. Потом аквалангист утоп. Зацепился за вагонетку. Прудов-то всего три: Верхний, Средний и Нижний. В Верхнем пруду шахта была прежде. На дне до сих пор вагонетки валяются. Я, когда мальцом был, нырял, вагонетки те не раз видел. Аквалангист зацепился. Утонул, бедолага. После того поиски прекратили. Чего только не говорили тогда про Юлечку… – продолжил старик. – Что в шахту ее течением затащило или под вагонетку попала. Девчушка-то махонькая… Так и решили, что она утонула.
– А ребята что рассказали? – спросил Губанов.
– Купались. Юлечка по бережку бегала. Глядь, а ее и след простыл. Искали до вечера. Да где там… Только туфельку ее нашли.
– Вы помните тех ребят по именам? – Лера достала блокнот.
– Думаете, у меня памяти нет? У меня голова как у молодого. Смотрите, – старик положил фотографию в центр стола. – Вот этот блондинистый – Васька Реутов. Баламут, каких мало. На корточках сидит – Игорь Тишечкин. Тишечкин он и есть, все шито-крыто, чего б ни напакостил. Толстенький – Юрка Малахов. Помнится, через год мамаша его замуж вышла. Потом с мужем и с Юркой в Израиль уехала. Тетка их в соседнем дворе жила. Она рассказала, что вскорости ихний дом там террористы рванули. Всех троих – насмерть. А вот этот малый, ему тогда лет двенадцать было, не больше, Сережка Барсуков.
Маша побледнела.
– Что?
Лера вытащила из сумки очки и, надев их, склонилась над фотографией.
– Он… – она обескураженно посмотрела на Дмитрия.
– Кто? – безэмоционально спросил тот.
– Сергей Барсуков, муж нашей Нади. Хозяин «Барсукспецодежды», – сказала Лера.
– Он жив? – Дмитрий огляделся, отыскивая пепельницу.
– Жив, – ответила Лера.
– Но его в любую минуту могут убить, – продолжила за нее Маша.
– Ваша подруга об этом знает?
– Нет. – Лера не отрывала глаз от снимка. – Хотя… – она оглянулась на Машу: – Когда Надя ходила в ЖЭК, она не могла не заметить его имени в домовой книге.
– Знала, но не сказала, – ахнула Маша.
– Вот почему она так испугалась, когда убили Шостока, – Лера в растерянности сняла очки. – Значит, в той квартире жили Реутов и Барсуков.
– Чем дальше, тем интересней, – сказал Губанов. – А что было потом с отцом девочки?
– Год-полтора он пил, потом уехал скважины бить. Комнату запер и съехал. Первые годы бывал, а как ее приватизировал, так и исчез.
– А пьяница, который въехал в комнату?