Я смотрел, как она разглаживает чехол на стуле, кладет на место подушку.
— Оставьте, — сказал я. — Завтра Сиком и Джон все приведут в порядок.
— Женская привычка, — объяснила она. — Не смотрите на меня. Сядьте и набейте трубку. Вы довольны прошедшим днем?
— Доволен, — ответил я и, сев на стул и вытянув ноги, добавил: — Не знаю почему, но обычно воскресные дни наводят на меня ужасную скуку. Это от того, что я не любитель поговорить. А сегодня от меня ничего не требовалось, я мог развалиться на стуле и предоставить вам говорить за меня.
— Вот когда женщины бывают кстати, — сказала она. — Это входит в их воспитание. Если разговор не ладится, инстинкт подсказывает им, что надо делать.
— Да, но у вас это выходит незаметно, — возразил я. — Миссис Паско совсем другая. Все говорит и говорит, пока у тебя не возникнет желания закричать. Обычно мужчинам не удавалось вставить ни слова. Ума не приложу, как вы сумели все так замечательно устроить.
— Значит, все было замечательно?
— Ну да, я же сказал вам.
— Тогда вам следует поскорее жениться на вашей Луизе и иметь в доме настоящую хозяйку, а не залетную птицу.
Я выпрямился на стуле и уставился на нее. Она поправляла волосы перед зеркалом.
— Жениться на Луизе? — переспросил я. — Не говорите глупостей. Я вообще не хочу жениться. И она вовсе не «моя» Луиза.
— Ах, — вздохнула кузина Рейчел. — А я думала — ваша. Во всяком случае, после разговора с вашим крестным у меня создалось именно такое впечатление.
Она села в кресло и взяла рукоделие. В эту минуту вошел молодой Джон, чтобы задернуть портьеры, и я промолчал. Но во мне все кипело. Кто дал крестному право высказывать подобные предположения?! Я ждал, когда Джон выйдет.
— А что говорил крестный? — спросил я.
— Точно не помню, — ответила она. — Когда мы возвращались в экипаже из церкви, он упомянул, что его дочь приезжала сюда, чтобы расставить цветы, и что вам крайне не повезло — вы выросли в доме, где одни мужчины, — и чем скорее вы обзаведетесь женой, которая будет заботиться о вас, тем лучше. Он сказал, что Луиза очень хорошо понимает вас, а вы ее. Вы извинились за свое невежливое поведение в среду?
— Да, извинился, — сказал я, — но мои извинения ни к чему не привели. Я никогда не видел Луизу в таком дурном настроении. Между прочим, она считает вас красивой. И барышни Паско тоже.
— Как лестно…
— А викарий с ними не согласен.
— Как досадно…
— Зато он находит вас женственной. Определенно женственной.
— Интересно в чем?
— Видимо, в том, что отличает вас от миссис Паско.
Она рассмеялась своим жемчужным смехом и подняла глаза от рукоделия.