Обернувшись, я увидел его. Он стоял в дверях и смотрел на меня. Я его всегда терпеть не мог, но никогда ещё я не ощущал к нему такой ненависти, как в тот момент. Шагнув ему навстречу, я взглянул исподлобья и спросил:
— Вам что-нибудь нужно?
Он только хмыкнул, поглядывая на меня.
— Нехорошо, — сказал он с осуждением. — С ней тебе такого творить нельзя. Себя только растравливать… Тебе сейчас семнадцать — самый возраст, чтобы увлекаться прекрасным полом. Но с ней-то нельзя!
— Вы так запросто о ней не высказывайтесь! — воскликнул я.
От того, что он меня видел здесь, в сердце кипели гнев и горечь.
Гнев и горечь смешивались там, в глубине, приводя меня в исступление. Она моя! Не отдам её ему!
— Но она же тебе всё-таки мать. К тому же она… — грубоватым голосом продолжал он со своей неизменно блуждающей на губах усмешкой.
— Заткнись! Заткнись! — завопил я и изо всех сил ударил его по лицу. Тогда на мысу я избил человека, к которому не питал никакой ненависти и вражды. Но на сей раз я вложил в удар всю свою ненависть.
Его тощее тело отлетело аж к самому окну. Окно с треском разбилось — посыпались стёкла. Одно из них вонзилось ему в руку — брызнула кровь.
— Кончай дурака валять! — крикнул он.
Я схватил его за руку, заломил и толкнул. Голова глухо стукнулась в стену.
— Прекрати! — раздался за спиной её крик.
Я как ужаленный отдёрнул руки и выпустил его.
Уничтожающе глядя на меня, она приобняла его и помогла подняться с пола.
— Ты что здесь творишь?! — обратилась она ко мне.
— Это он сам…
Раздираемый чёрной ревностью, я наблюдал, как она своими красивыми белыми руками нежно отирает ему кровь со лба и со щеки.
— Да это я сам попросил Синкити — хотел немного побоксировать, — морщась от боли, сказал он.
Кажется, он хотел меня выгородить. Я чувствовал себя униженным и оскорблённым до тошноты.
— Всё равно это слишком! Такая жестокость!
Достав платок, она вытерла сочившуюся из ранки у него на руке кровь. Чувство счастливого удовлетворения от того, что теперь она принадлежит мне, которое я испытал, прикоснувшись к её губам, испарилось. Это был всего лишь мимолётный фантом…
— Так ли?
Я отыскал взглядом капли крови на её груди. Эти багровые пятна служили свидетельством того, что в тот миг мы с ней соединились в единое целое. То был не сон, не наваждение — всё было на самом деле.
Пятна были ещё видны, но они уже высохли и выглядели не так красиво, как тогда. Зато теперь её платье и грудь в вырезе декольте были запачканы кровью из его руки.
— Принеси бинт, — скомандовала она мне.
Однако, вместо того чтобы идти за бинтом, я прикусив губу ринулся вон из комнаты. Не хватало ещё только бинты носить для этого типа!