Казенность фраз отдавала холодом. Мать была слишком правильной, как будто провела в казарме всю жизнь, затянутая в сбрую портупеи. По сути, так и было. Больше двадцати лет мать отработала в школе учителем русского языка и литературы, прививая единственному сыну любовь к Цветаевой и Пастернаку. Получалось так себе. Чрезмерно живой Егор предпочитал приключенческие романы, а отнюдь не поэзию Серебряного века. Даже самой себе мать не решалась признаться, что в этом он пошел не в отца, а скорее унаследовал ее гены. Ведь в двадцать лет она с готовностью бросилась в авантюру, именуемую браком…
Супружество юной студентки пединститута и рабочего металлургического завода закончилось столь же стремительно, как и началось. Он, по слухам, закрутил роман с другой, а она, поплакав, гордо подала на развод, в глубине души считая себя не то Катериной из «Грозы» Островского, не то Анной Карениной – словом, персонажем трагическим, с надломленной судьбой. Годовалый Егор остался с матерью, присутствие в его жизни отца, неожиданно сменившего спецовку на пиджак и галстук бизнесмена, ограничивалось алиментами. Вскоре отец женился на другой и переехал в Москву. Контакта с бывшей женой не поддерживал, сына в гости пригласил лишь однажды, и как-то неубедительно, с днем рождения не поздравил ни разу – даже открыточки не прислал, хотя там, в Москве, купался в роскоши…
Егор отца не осуждал. Почему он должен винить почти чужого человека за нежелание оставаться в семье? В глубине души он и сам прекрасно понимал, что жить с такой женщиной, как его мать, невозможно. Наверное, она изменилась после развода, но почему-то Егору казалось, что брак родителей изначально был обречен. Мать всегда казалась Егору скучной, серой, навеки застрявшей в развоплотившемся совке. Рассказы о том, какой она была в молодые годы, казались Егору нереальными. Но сейчас, говоря о своем желании перебраться в Москву, он отчетливо понимал, почему фразы матери звучат так холодно и отчужденно.
– Надо поставить отца в известность, – негромко произнесла она. – Все-таки родная кровь. Тебе будет трудно первое время…
«Дрянной мальчишка, я заставлю тебя пожалеть. Ты бросаешь меня, как бросил твой папаша. Но ты никуда не денешься. Рано или поздно приползешь обратно, когда Москва перемелет тебя и выплюнет».
Вот только Егор не намерен был возвращаться.
Поэтому он смело улыбнулся грузному мужчине, читавшему его резюме.
С того момента, как Искандер дал объявление о приеме на работу штатного журналиста, прошла всего пара дней, а желающих набежало столько, что впору было открывать приложение. Скажем, «Желтуху-2»… Или – «Возвращение «Желтухи». Звучит, конечно, дико, словно название фильма-катастрофы о воцарившейся на планете эпидемии, после которой все будут похожи на китайцев, щуриться, бить поклоны и таскать над головой разноцветные зонтики… Шут их знает, этих китайцев. Может быть, они и правда в давние времена перенесли экзотическое заболевание, вознесшее нацию монголоидов на иной уровень.