И Гитлер отменяет операцию «Морской лев», нападает на Балканы, вторгается на берега Средиземного моря и посылает корпус (потом — танковую армию) Роммеля в Ливию, чтобы она совместно с итальянцами, разгромив англичан в Египте, прорвалась и освободила от них Палестину.
Гитлер начал делать то, что потребовали от него его союзники — сионисты.
К концу 1942 г. Роммель вторгся в Египет, и вопрос с Палестиной, казалось, был решен. Накануне в Ванзее собрались видные нацисты Германии и наметили меры, чтобы учесть, сосредоточить в концентрационных лагерях и подготовить к отправке в Палестину евреев несоветской части Европы. Назвали они этот план «Окончательным решением еврейского вопроса». И стали потихоньку через Болгарию вывозить евреев в Палестину, чему, кстати, яростно противодействовал Черчилль.
Но англичане устояли, а все немецкие резервы пожирал Восточный фронт. (С его оценкой ошиблись все — и союзники, и немцы, и сионисты.) Фельдмаршал Кейтель писал: «Одной из самых больших возможностей, которую мы упустили, был Эль-Аламейн. (Решающая битва между немцами и англичанами у селения Эль-Аламейн в Египте. — Ю.М. ) Требовалось совсем немного, чтобы захватить Александрию, и прорваться к Суэцкому каналу в Палестину. Но как раз тогда мы не были достаточно сильны на этом направлении из-за расположения наших сил и, в первую очередь из-за войны с Россией» [58].
Вообще-то, подтверждение того, что целью боевых действий Германии в Африке было завоевание Палестины для своего союзника — сионистов, можно найти во многих, порою, неожиданных источниках. Вот, скажем, бывший советский журналист Пологонкин Ю.Р., выехавший на постоянное место жительства в Израиль, в своей книге (М.: Гала Пресс, 2003) описывает такой случай, относящийся уже к нашему времени. Они с приятелем беседовали в израильском кафе, которым владел старый, еще палестинский еврей.
«— Говорят, что Гитлер, направляя генерал-фельдмаршала Роммеля с его войском в Северную Африку, — продолжил Арнольд, — планировал и захват Палестины. Решающую же битву с англичанами Гитлер намечал провести возле Меггидо.
И вдруг прислушивавшийся к нашему разговору на непонятном ему языке хозяин кафе уловил имя «Гитлер», немного помолчал и произнес:
– Хитлер, Хитлер, хикину ло кан.
– Что он сказал? — спросил Арнольд, думая, что неправильно понял слова старика, и с недоумением посмотрел вокруг, потом на хозяина кафе, и тот снова повторил:
– Хикину ло кан.
На этот раз Арнольд повернулся к молодому солдатику из новых репатриантов, сидевшему за соседним столом, и переспросил: