Он уже хотел завести двигатель, когда со стороны южной окраины города в черных как смоль ночных небесах появилась сияющая точка, тревожно осыпанная проблесковыми маячками.
Антон непроизвольно задержался на паркинге еще на несколько секунд, пока не стало очевидным, что проблесковые маячки принадлежат флайеру «Скорой помощи», который круто спикировал на посадочную площадку перед ночным клубом.
Двери «Орфея» распахнулись навстречу выскочившим из машины медикам, там возникла какая-то суета, мелькнули носилки, которые неуклюже раскладывал прямо в проходе охранник ночного клуба, а вслед за фигурами в белом, спешащими к входу в «Орфей», из флайера «Скорой помощи» уже выкатилась автоматическая реанимационная камера, похожая на прозрачный закрытый саркофаг.
Расстояние от места парковки «Гранд-Элиота» до входа в ночной клуб было невелико, и Полынин, палец которого непроизвольно задержался над сенсором зажигания, вдруг с ужасом понял, что на носилках в услужливо откинувшей свой колпак реанимационной камере выносят не кого-нибудь, а Сару Клеймон!..
Выскочив из машины, он бегом бросился к флайеру «Скорой помощи», который стоял в центре посадочного круга, завывая сиреной и разбрасывая вокруг себя бело-голубые проблески тревожных маячков.
* * *
Растолкав нескольких подвыпивших парней и отпихнув в сторону охранника клуба, Антон столкнулся лицом к лицу с полноватой медсестрой, которая шла за носилками.
— Пропустите! Я ее родственник! — эти слова машинально сорвались с губ Полынина.
Сару Клеймон уже укладывали в саркофаг реанимационной камеры. Медсестра окинула Антона каким-то странным, не то осуждающим, не то соболезнующим взглядом и жестом пригласила отойти в сторону.
— Там вы уже ничем не поможете, — пояснила медсестра, отведя Полынина на несколько шагов. — Кем вам приходится эта женщина? — деловито осведомилась она.
— Тетка… — не задумываясь, солгал Антон. — Что с ней?
— Сердечный приступ. В ее возрасте опасно заниматься сексуальной гимнастикой в таких заведениях.
Полынина словно окатили ледяной водой.
— Черт, я не понимаю…
— Тут нечего понимать, — оборвала его медсестра, заметив, что реанимационная камера уже вползает в ярко освещенное чрево флайера. — Раз уж вы ее родственник, то я обязана спросить: какую клинику вы предпочитаете и кто будет оплачивать ее лечение?
Мысленно выругавшись, Антон продиктовал ей свои данные. Этим вечером события стремительно затягивали его в какой-то бредовый водоворот.
Двери флайера «Скорой помощи» закрылись.
— Куда везти? — напомнила о своем присутствии медсестра.