— Бог в помощь, госпожа Кропф, — сказала я и скользнула еще глубже в теплую воду.
Лидия Кропф кивнула в ответ. Это была маленькая квадратная шатенка, с толстыми красными щеками и мелкими кудряшками, родом из Далмации, южной окраины монархии. Ее брак оказался так несчастлив, что это уже нельзя было скрыть. Весь Эннс знал, что супруги дерутся, и хотя бедная Лидия работала за двоих, она не имела права голоса ни в доме, ни в лавке. Дочка, ее звали Эмзи, уродилась вся в отца.
— Вы уже тут, моя дорогая, — Эльза Хопф спешила навстречу гостье из соседней кабинки. — Я вас жду. Проходите, пожалуйста, в третью кабинку, — сказала она, косясь на меня. — Эта ванна течет, — указала она на чан, стоявший рядом с моим.
Занятно! Только что, когда собиралась купаться Юлиана, ванна была цела. Что же там еще произошло? Какая-нибудь новая афера, которую хотели от меня скрыть? Эльза Хопф всегда была в курсе всех событий. До нее мгновенно доходили любые сплетни. Этим она славилась в Эннсе. А какие то были сплетни! Нигде не было столько непослушных дочерей, тайных обручений, разбитых сердец, яростных отцов, дуэлей, интриг и похищений, как в этом гарнизонном городке. Это мне рассказала тетушка. А потому я не желала сдаваться. Едва госпожа Кропф села в ванну, я снова поднялась в своей и стала подслушивать дальше. Три женщины разговаривали, перебивая друг друга, и я ничего не могла понять. Вдруг промелькнуло имя Решка.
— Я слыхала об этом скандале. Лейтенант Решка недавно был в порядке наказания переведен в другое место, на самую окраину империи. В Галицию, на болотистую русскую границу. Преступление его заключалось в братании с населением. А кайзер этого не любит.
«Барон Решка испортил, как это тогда называлось, хорошенькую племянницу потомственного господина почтмейстера. Но это дело удастся ловко замять, — доверительно рассказала мне тетушка. — У нас в Эннсе в этом большой опыт».
— Ее отдадут замуж в Штирию, — отчетливо услышала я громкий голос Лидии Кропф. — За столяра Хольцера. Он огреб кучу денег. Теперь купит новый дом и расширит свое дело.
— Слава Богу, — заключила Эльза Хопф, — она станет порядочной женщиной. И никто не сможет сказать о ней дурного слова.
Лизи засмеялась:
— Сказать-то не скажет, дорогая Эльза, но любой, кто умеет считать до девяти, сообразит, что к чему. Когда появится на свет желанное дитя?
— После Нового года, так я слыхала.
— Очень ловко! Случайно преждевременные роды? — и снова серебристый смех. — Маленький семимесячный ангелочек?
— Положим. Но зато в браке. Вот вам, пожалуйста! — возразила Эльза Хопф.