Однако бритоголовый принял это за чистую монету.
— Ничего, Голец, у тебя не выйдет! Что ты против него? Эти столичные денежные тузы — те еще хитрованы. Снова окажешься на нарах!
— Все получится! — Дмитрий не сомневался в успехе. — Один не сумел бы, но за мной Резаный! Это он все придумал. Будь уверен — мы добьемся своего!
— Не сомневался в этом и бритоголовый — согласно кивнул.
— Да уж, раз с тобой он, вы обчистите московского фраера, как бы тот ни был ловок и хитер.
* * *
Виктор Казаков вошел в свой гостиничный номер и устало опустил на стул кожаный дипломат. День он провел очень успешно и добился, чего хотел, но проведенные переговоры с коррумпированными чиновниками отягощали его совесть. Хотя исполнительному директору концерна и приходилось частенько решать деловые вопросы в обход закона, привыкнуть к этому он не мог. Быстро раздевшись, Виктор прошел в ванную и лишь после того как принял холодный душ, как бы смыв с себя прилипшую грязь, позвонил Петру в офис «Алтайского самородка». Было уже около семи вечера, но своего шефа он застал на месте.
— Ну вот, кажись, я все здесь уладил, хотя осталось ощущение, будто в г… вымазался, — доложил ему с брезгливой гримасой. — Само собой, обойдется это нам в кругленькую сумму — такова цена того, чтобы свидетельские показания против Голенко заменили, и его можно было освободить.
— А в чем его обвиняют? — деловито спросил Петр.
— В предумышленном покушении на убийство. И наверняка посадят — даже, если удастся доказать, что был в состоянии аффекта.
— Тогда как же его освободят? — удивился Петр. — Разве они смогут замять такое дело?
По лицу Казакова проскользнула ироническая усмешка.
— Дело, конечно, замять нельзя, но сделают хитрее: следствие получит новые показания свидетелей — в пользу Дмитрия.
— Теперь понял. Трудное это дело и стоит денег, — заключил Петр. — Ты уверен, что они с ним справятся?
— Уверен, так как я им в этом помогу. Возьму на себя самое трудное.
Он перевел дыхание и объяснил:
— Главные свидетели, кто может спасти Дмитрия — это девушки. Одна из них его сожительница, а другая — партнерша пострадавшего, из-за которой и вышла драка.
— Так что, милицейские не могут взять с них нужные показания? — с досадой перебил его Петр. — За что тогда с нас деньги лупят?
— С девицы, из-за которой подрались, возьмут — и с других тоже. Все покажут, что твой бузотер ранил ее кавалера случайно, и тот во всем сам виноват. А вот с подругой Дмитрия, боюсь, у них ничего не выйдет.
— Это почему же? — возразил Петр. — В милиции это делать умеют.
На лбу Казакова собрались морщины.