— Здесь нет брата! — крикнул я.
— Он на столе, — ответил старик.
— На столе гусь, — разозлился я.
— А ты не гусь? — спросил старик.
— Дурак! — крикнул я что было мочи.
Гусь заорал. Старик засмеялся.
— Ему нужно в суп, — сказал старик.
— Эй, — крикнул я, — открывайте!
Петлянье
Я не мог застать его дома. Он уходил из дома в пять утра. Старый больной человек уходил каждый день в пять утра. Куда он уходил, я не знал. Я подкараулил его в пять часов. Он как раз выходил из дома. Мне показалось, что он улыбался. Освещенный улыбкой, он прошел мимо. Я двинулся следом за ним. Он свернул за угол, прошел садик, вернулся в садик, свернул в переулок, потом в другой, потом в третий, потом обратно… Он явно петлял. Мне было не ясно, зачем он петляет. Я петлял вместе с ним, чтобы выяснить это. Я все время смотрел ему в затылок. Я не видел его лица. Но я чувствовал: он петляет с улыбкой. Он сел в садике на скамейку. Я устроился сзади, в кустах. Он сидел, вероятно, час. Я глядел на его затылок. Потом он встал и опять стал петлять, и после третьей петли я уже не пошел за ним. Я решил подождать его. Он прошел мимо меня. Я наблюдал за ним сквозь кусты. Потом я испугался, что он уйдет, перестанет петлять, я его потеряю. Я возобновил петлянье.
Прошел еще час. Мы петляли. Я еле шел от усталости. Он же, напротив, шел очень бодро. Мне нестерпимо хотелось сесть. Вдруг он остановился. Взглянул на часы. Я подошел поближе. Открывали винный ларек.
— Сто пятьдесят, — сказал он твердо.
— И мне, — сказал я.
— О! — он увидел меня. — И вы?!
— И я, — сказал я.
Каково
Он сидел в пятом углу.
— Каково вам? — спросил я.
— Никаково, — сказал он.
— Ну, а все-таки, каково? — спросил я.
— Никаково, — сказал он.
— Каково вам? — спросил я еще раз.
— Никаково, — сказал он, — мне никаково…
Фрулофф
— Я… Фрулофф Иннокентий Маевич… — шепчет Фрулофф Иннокентий Маевич.
— Заполняйте свой бланк молча, — говорит заполняющий рядом, — вы мне мешаете заполнять.
— А вы, пожалуйста, локоть уберите, — говорит Иннокентий Маевич, — уберите-ка свой локоть со стола.
— Если я свой локоть уберу, — говорит заполняющий рядом, — как же я тогда писать буду?
— А если я шептать не буду, как же я тогда писать буду?
— Мне совсем неинтересно знать, что вы Фрулофф, — сказал Петров.
— А мне — что вы — Петров, — сказал Фрулофф.
Он видел бланк Петрова.
Какой-то щупленький парнишка в маечке говорит:
— А может, он суфлер? Привык шептать, и все.
— Да, я суфлер, — сказал Фрулофф.
— Я, значит, угадал! — обрадовался парнишка.
Но никто не поверил. Суфлер! Так уж и суфлер! Что еще за суфлер? Быть не может. Так уж угадал!