Обжигающие струи ледяной воды из-под душа смыли воспоминания и о сновидении, и о ночной подруге. Побрившись, он подошел к музыкальному центру и включил компакт-кассету. На всю квартиру зазвучали мелодичные голоса братьев Клэнси, исполняющих ирландские народные баллады. Он вернулся в спальню, надел всегдашние джинсы, черную спортивную рубашку, обул черные туфли на босу ногу. Пройдя на кухню, он сварил кофе и с чашкой в руках вышел на балкон.
Поглядев с балкона своей шикарной квартиры на Пятой авеню на Вашингтонскую арку — мраморные врата, возвышающиеся над въездом в Вашингтон-сквер-парк в начале Пятой авеню, — он увидел, что время и химические испарения изрядно и не в лучшую сторону изменили черты лица незабвенного Джорджа. Причем арка заметно обветшала за те семь лет, что он живет здесь, в квартире, снятой на деньги Бюро, подумал он, отхлебнув кофе, и отступил в комнату. Теперь его внимание привлекла ацтекская маска, прилаженная им самим у входа на балкон. Оглядевшись по сторонам, он испытал определенное удовлетворение: повсюду в его квартире ощущался налет индейской культуры.
Братья Клэнси пели сейчас о «печалях», и он вспомнил о том, как его дедушка-ирландец, которого уже давным-давно не было в живых, рассказывал ему о том, что такое Великий Голод. И вспомнил бесчисленные рассказы своей бабки с материнской стороны о Конкисте — о том, как испанцы разрушали индейские города, и сжигали библиотеки, и убивали жрецов. Он подумал о том, как его дедушка-ирландец и бабушка из племени тараскан повели бы себя, если бы им было суждено познакомиться. Да превосходно поладили бы, решил он и невольно улыбнулся. Алехандро Монэхен — полиглот по несчастью, подумал он, бросив взгляд на часы. Увидев, что уже пол-одиннадцатого, он наскоро проглотил остатки кофе и вышел из квартиры.
Сивер может и подождать, перед встречей с ним Алехандро должен зайти в банк и перевести матери в Зихуатанеджо девять тысяч долларов из тридцати, полученных им накануне от Чи-Чи. У внедренных агентов не бывает страховых полисов, поэтому таким способом он старался позаботиться о том, чтобы его семья ни в чем не нуждалась, если он сам внезапно исчезнет с лица земли, что весьма вероятно для человека с таким родом занятий, как у Алехандро.
В одиннадцать утра Алехандро вошел в гостиную явочной квартиры на Восточной Пятьдесят пятой улице и бросил на диван, на котором восседал его начальник, конверт, полученный накануне от Чи-Чи, произнеся при этом:
— Подарочек от Чи-Чи в знак признательности за знакомство с банкиром.