(58) Говорят, что Пифагор первый стал называть себя философом, не только придумав новое слово, но и прекрасно обучая тому, что оно обозначает. Он говорил, что приход людей в жизнь подобен толпе на празднике: там суетятся разные люди, пришедшие каждый со своей целью (один стремится продать товар подороже, другой – показать телесную силу и добиться славы; но есть и третий, причем самый свободный, род людей, которые собираются ради зрелищ, прекрасных предметов, замечательных слов и деяний, которые обычно показывают на праздниках). Так и в жизни всевозможные люди собираются в одном месте, движимые различными интересами: одних обуревает жажда денег и роскоши, других привлекает власть, лидерство, соперничество и честолюбие. Но самый чистый образ жизни у того, кто занимается созерцанием прекрасного, и такой образ жизни называется философским. (59) Прекрасно зрелище всего небосвода и движущихся по нему звезд, если в этом движении виден порядок. Конечно, это возможно посредством причастности первичному и умопостигаемому. А первичным является природа чисел и пропорций57, пронизывающая все, в соответствии с которой все гармонично соединено и подобающим образом украшено. И мудрость поистине есть знание прекрасного, первичного, божественного и чистого, всегда неизменного и действующего так, что все прочее, причастное ему, также может быть названо прекрасным. Философия же есть ревностное стремление к такому созерцанию. Итак, прекрасна была эта его забота о воспитании, имеющая целью исправление людей.
(60) Если верить многим древним и замечательным рассказам о нем, Пифагор обладал способностью успокаивать и убеждать словами, распространявшейся даже на животных. Он учил, что обладающие разумом могут воздействовать на все обучением, даже когда они имеют дело с дикими, лишенными разума существами. Ведь говорят, что, поймав давнийскую медведицу58, причинявшую огромный вред жителям, он долго гладил ее и, покормив хлебом и орехами, отпустил, взяв с нее обещание никогда больше не касаться живых существ. Она тотчас ушла в горы и леса, и с той поры никогда не видели, чтобы она вообще на кого-нибудь нападала, даже на животных. (61) Увидев в Таренте на лугу быка, жевавшего зеленые бобы, Пифагор, подойдя к пастуху, посоветовал ему сказать быку, чтобы он не ел бобов59. Когда пастух посмеялся над его предложением поговорить с быком и сказал, что не умеет говорить по-бычьи, а если умеет он, то не нужно обращаться к пастуху, а лучше поговорить прямо с быком, Пифагор, подойдя к быку, что-то шептал ему долгое время на ухо, и бык не только сразу отказался от бобов, но и потом, как говорят, не ел бобов и жил очень долго, состарившись в Таренте при храме Геры, где все называли его священным быком Пифагора, и питался человеческой пищей, которую подавали ему посетители храма. (62) Пифагор, как говорят, заставил спуститься к нему пролетавшего над ним орла, когда он беседовал с учениками на Олимпийских играх о гадании по полету птиц, о символах и небесных знамениях, говоря, что все это – послания от богов и видения орлов – предназначено для тех людей, которые наиболее любезны богам. Погладив орла, он отпустил его. Посредством этих и подобных случаев он показал, что обладает способностью Орфея повелевать дикими зверями, одновременно и очаровывая, и укрощая их силой своей речи.