Сцель отпустил такси и зашел в банк.
Ключ от банковского сейфа лежал у него в кармане, а номер сейфа геральдическим девизом был высечен в его сердце. Сцель быстро прошел к вывеске «Депозитные сейфы» и отправился дальше по стрелке — вниз по ступенькам, где увидел большие запертые ворота. За воротами шагал охранник. Сцель подошел к женщине, сидевшей за столиком у ворот. Средних лет, полная, но довольно милая негритянка.
— Мой ящик, — сказал Сцель и вытащил ключ.
Женщина удивленно посмотрела на него.
— Я думала, что знаю вас всех, но смотрю, новые люди подходят каждый день. Как вас зовут?
Сцель стал превращаться в немца. Если она опытная, работает давно, то должна знать его отца, у которого не было способностей к языкам — он не смог избавиться от немецкого акцента до самой смерти.
— Кристофер Гессе. Я доверенное лицо. Мой отец, — Сцель произнес «отесс», — депоссит написан на его фаммилия. — Он улыбнулся негритянке.
— А, старый масса Гессе, — негритянка произнесла фамилию именно так. — Так вы его парень. Ни разу вас не видела. Это необычно — посылать доверенное лицо после стольких лет. — Она все еще смотрела на него с подозрением.
Почему у него так колотится сердце? Что она знает?
— Он умер, — объявил Сцель.
— Бог ты мой, какая печальная весть. — Негритянка выпрямилась на своем стуле.
— Да, это ессть ошень пешально.
— Да нет, я о другом, — сказала она, — понятно, я тоже сожалею, но видите ли, у нас существует закон, по которому в случае смерти вкладчика вклад опечатывается до того, как он будет осмотрен адвокатами.
Сцель стоял и моргал.
— Так что, поймите, я не могу впустить вас.
Да, неприятности действительно приходят по три подряд.
— Да вы присядьте, мистер Гессе.
— Пошалуста, — выдавил Сцель и начал плакать, слезы полились по лицу.
— Я не могу ничем помочь, мистер Гессе, закон дурацкий, но он существует, и я обязана исполнить его.
— Пошалуста, фы говорить слишком быстро, — Сцель устало опустился в кресло, закрыл лицо руками. — Только еще три недели…
— Я не могу понять вас, мистер Гессе.
Сцель взглянул на нее влажными голубыми глазами.
— Только еще три нетели, и мой отесс умер. Врачи так сказаль. Рак, они говорить. Я прошу. Пошалуста. Пошалуста. Только он оставаться в мой семья, дайте ему жить еще, пошалуста, больше чем три нетели.
— О, так это совсем другое дело, — сказала негритянка. — Если он только болен, то конечно вам можно зайти. — Она быстро оформила ему пропуск и велела охраннику: — Джордж, проводи молодого мистера Гессе к его сейфу. — Сцелю она сказала: — Дайте Джорджу ваш ключ, мистер Гессе, что же вы.