— Я не… ну, во всяком случае, обычно я не ошибаюсь. Думаю, что насчет Фредди я права.
Фредди Диксон был красивым актером, который играл Кассио. Белла и Рози, обе были им увлечены и слегка уязвлены тем, что он не выказывал интереса ни к одной, ни к другой.
— Знаешь тот клинч[1], что у нас в четвертом акте? — сказала Рози, пришпиливая к концам волос черные колечки. — Так в прошлый раз он меня чуть не раздавил и до конца всей сцены не отнимал от меня рук.
— А он и не должен был их отнимать. Полагаю, Роджер велел ему играть сексуальнее.
— Это все, что ты знаешь, — самодовольно сказала Рози. — Посмотри, у тебя опять цветы от мастера Энрикеса, — добавила она, указав на огромный букет ландышей в банке из-под варенья на гримерном столике Беллы.
— О, какая прелесть! — воскликнула Белла, только теперь заметив цветы. — Интересно, какие у него намерения на сегодняшний вечер?
— Ты не собираешься читать его письмо? — спросила Рози.
— Можешь прочитать его сама, если тебе так интересно, — сказала Белла, подрисовывая себе брови.
Рози вынула листок из голубого конверта и начала читать:
— «Дорогая Белла», — немного фамильярно, прошлый раз была «дорогая мисс Паркинсон». «Желаю удачи. Буду сегодня вас смотреть. Ваш Руперт Энрикес». Похоже, он от тебя без ума. Это он в восьмой раз что ли смотреть будет?
— В девятый, — уточнила Белла.
— Ему теперь этот спектакль вот где, — предположила Рози. — А может быть, это ему необходимо, чтобы попасть в отличники?
— Ты думаешь, он так молод?
— Думаю, да, или же — он испорченный старичок. За актрисами ни один порядочный мужчина не бегает. Обычно у них своих девиц хватает.
Белла выудила из баночки с кремом муху и посмотрела на листок с запиской.
— Правда, у него красивый почерк. И Чичестер Террас — адрес вполне приличный.
В дверь постучали. Это была Куини, их костюмерша, которая принесла платья. Закоренелая кокни[2] с оранжевыми волосами и постоянно свисающей с пурпурных губ сигаретой, она вечно рассказывала про «великих актрис», которых когда-то одевала. Белла в ее теперешнем нервозном состоянии с большой охотой позволила той пуститься в очередные воспоминания.
— Внимание, осталось пять минут! Осталось пять минут! — послышался жалобный голос мальчика, приглашавшего актеров на сцену.
Выход Рози был позднее, и она занялась кроссвордом. Белла огляделась. Эта комната, несмотря на голый пол и затемненные окна, казалась уютной и привычной в сравнении с тем странным, ярко освещенным миром, в который ей теперь предстояло войти.
— Удачи, — пожелала ей Рози, когда она выходила. — Крепко поцелуй Фредди.