— Понятно.
— Да чего тебе понятно, коль ты в энтих местах никогда не бывал. Ладно, хватит болтать пришли уже. Вот и кравцы. — Они остановились перед одним из домов. — Заходите, только не болтайте, я сам говорить буду. Эгей, хозяин, есть, кто живой, — крикнул Афоня в открытые двери.
— Есть, есть, заходи Афанасий. А кто это с тобой, никак пришлые, отпустил, значится их Государь. — Вышла навстречу гостям дородная женщина.
— Отпустил, Пелагея, отпустил, да вот к вам прислал приодеться, Филарет то дома?
— А где ему быть? Конечно дома.
— Вот и хорошо, проводи к нему.
Они прошли в дом, точнее в пещёру, сложенную из такого же, как и везде кирпича. Сводчатые потолки, колонну поддерживающие их, небольшие комнаты, отделённые друг от друга мощными дубовыми дверями, с коваными петлями и засовами, и ни одного окна. На что ещё обратил внимание Алексей, так это на то, что в помещениях полностью отсутствовали признаки отопления. Ни тебе печей, кроме тех на которых готовили пищу, ни тебе каминов, ничего. В глубине помещений, в просторной комнате, освещённой десятком свечей, за большим столом сидел старичок. При появлении гостей, он оторвал близорукий взгляд от куска материи, над которым работал и взглянул на вошедших.
— А, Афанасий, я знал, что ты ко мне придёшь. А куда тебе ещё их вести? Ни кто окромя меня не сможет их одеть, так как подобает.
— Какой ты Филарет уверенный. А то возьми я и пойди к Платону? Отчего ты знал, что только к тебе?
— Потому, как только я знаю, во что их одеть.
— И во что же? — Спросил Алексей.
— Да вот в это, — портной указал на два чёрных костюма, висевших напротив него.
— Так они оба мужские, — удивился Афоня.
— Знамо мужские, так ей и не пойдёт платье, она, небось, и забыла, когда юбку в последний раз надевала, а в сарафане и подавно запутается. Им в самый раз Государевыми людьми облачиться. Берите, чего стоите, примеряйте, сейчас в миг, где надо подберём, и будут как на вас шитые.
Алексей подошёл к вешалке и взял костюмы, один оказался существенно меньше другого, его он отдал Веронике, сам начал примерять тот, что побольше.
— А где переодеваться-то? — Спросила девушка.
— Да тут и переодевайся, иль ты думаешь, я баб в исподнем не видал? — Ответил портной.
— В таком как у меня не видал, — огрызнулась Вера.
— Ишь, какие девки пошли нынче гонористые, — пробурчал Филарет, — ладно иди, вон ширма в углу стоит, раздвинь её и там переоденься.
Костюмы оказались не хитрые. Штаны, удлиненные сорочки и кафтаны, да ещё шапки с околышем из какого-то дорогого меха. Всё это чёрного цвета и только на шапках на месте кокард вышитые золото собачьи головы, да мётлы. Золотые шнуры на кафтане Алексея и серебряные у Вероники. Переоделись они быстро, одежда оказалась почти впору. Портной оценивающе посмотрел на них, удовлетворённо хмыкну.