Дайнека огляделась, Стевена нигде не было, как не было и еще одного лежащего здесь прежде человека.
Лысый Леннон тоже бесследно исчез.
Ждали, пока рассветет. Автомобильный двигатель тихонько урчал, выполняя свою работу с одной только целью – обогреть пассажиров.
– Сколько времени? – спросила Дайнека голосом простуженного ребенка.
– Половина шестого. – Микеле озабоченно посмотрел на нее и приложил ладонь ко лбу.
– У тебя жар. Я отвезу тебя домой, а сам вернусь и поищу твоего друга еще раз.
– Нет. – Она не могла говорить, горло перехватило, ей было трудно дышать.
Микеле открыл дверцу и вышел из машины, в руках, как и прежде, он держал ружье.
– Тогда пойдем сейчас. Светает, – сказал он и направился к замку.
Ощущая ноги как тяжелые ватные столбы, потея от слабости, Дайнека едва за ним поспевала. Еще ночью, заглянув в каменный сарай, они не нашли машину Стевена. Теперь, когда рассвело, по следам на камнях увидели, как извилисто и неровно она ехала.
Дайнека с удивлением рассматривала те места, где они побывали прошедшей ночью, и не узнавала их. Все выглядело иначе, не так таинственно и совсем заброшенно: бессмысленные старые камни, не похожие на человеческое жилище.
У входа в коридор лежал человек, как предположила Дайнека, это был Пеппино Бертини, имя которого она услышала от Микеле.
Пеппино был мертв, дырка в голове, его скрюченные, посиневшие пальцы не давали ни малейшего повода в том сомневаться.
Преодолевая бессилие своего больного тела, Дайнека едва переставляла ноги, но с любопытством рассматривала все, мимо чего они проходили. Миновали кухню и уже шли к залу. Там увидели еще двоих, они тоже оказались мертвы. Поочередно осматривая тела, она пыталась угадать, есть ли среди них русский. И, вглядевшись в лицо одного из них, Дайнека сразу узнала того, кто вместе с Лысым Ленноном обыскивал ее на Тверской-Ямской.
– Микеле, – сипло простонала она, когда поняла, что осталась одна, – Микеле!
– Я здесь, девочка. – Он вышел откуда-то из-под лестницы. – Я все обошел, твоего друга нет нигде. Думаю, он уехал.
– И я… надеюсь.
– Куда его ранили?
– В ногу. – Дайнека заплакала.
Микеле подошел ближе и обнял ее:
– Не плачь, у него был шанс. Я хотел сказать, есть шанс, – торопливо поправился он. – Там, наверху, лежит Тонино, а этот, – он кивнул на труп неподалеку, – это Вито. Все – люди Бертини, мерзавцы, каких мало.
Они вышли во двор с той стороны, откуда подъехали две машины Бертини. Джип исчез, стоял только белый «Лексус».
Дайнека обернулась к Микеле:
– Отсюда на джипе кто-то уехал, и я думаю, это Лысый Леннон, русский.