Днем же, если выпадало свободное время, Кузнецов-Грачев любил повозиться с несколькими ребятишками, по-разному попавшими в отряд: младшими Струтинскими Володей, Васей, Славой, Колей-«Маленьким» Янушевским, который одно время даже был его связным, и другими. Грачев пересказывал детям давно прочитанные им самим подходящие их возрасту книги, уральские сказы, разучивал с ними стихи, которых помнил множество.
Однажды Кузнецов вернулся из очередной поездки в Ровно, бережно прижимая к груди укутанного в офицерскую шинель, дрожащего от холода и пережитого страха мальчугана лет четырех. Найденыша звали Пиней, полного имени и фамилии он не знал. Родителей он потерял в ровенском гетто, сам же каким-то образом оказался в лесу, где и прятался несколько дней, пока на него, совершенно уже обессиленного, не натолкнулся случайно Кузнецов.
В отряде медики и девушки-радистки Пиню выходили, сшили для него одежонку, а потом самолетом отправили на Большую землю. Кузнецов скучал о нем, не раз говорил, что после войны обязательно разыщет мальчика, усыновит и воспитает.
«После войны…» О чем бы ни говорили у костра по вечерам, всегда возвращались к этой теме. Однажды кто-то из разведчиков-москвичей с беспокойством заметил:
— А далеко мы забрались, ребята. Сколько это времени топать домой придется…
Кузнецов же совершенно серьезно продолжил:
— Вам-то что, до Москвы только, а мне до Урала добираться.
Разведчики и партизаны, столько верст нашагавшие за эти месяцы во вражеском тылу, забыли даже, что существуют иные способы передвижения по земле, кроме пешего хождения.
Любил Кузнецов и посмеяться над разными веселыми историями, которые, как ни удивительно, то и дело происходили в суровой, в общем-то порой даже жестокой партизанской жизни. К одной из них — знаменитой истории о паре гнедых — он и сам имел некоторое отношение.
Вот как много лет назад эту историю пересказал автору А. Лукин.
«Случилось это еще весной 1943 года в лесу под селом Берестяны, когда отряд совершал переход, чтобы быть поближе к Ровно. Дорогу преградило вражеское подразделение. В бою противник был частью уничтожен, а частью рассеян. Партизанам же достались богатые трофеи: оружие, боеприпасы, целый обоз с продовольствием и фуражом. Взяли и принадлежавший немецкому командиру фаэтон, запряженный парой красавцев гнедых.
В те дни Николай Кузнецов готовился к очередной поездке в Ровно. Покончив с обсуждением задания, Кузнецов попросил Медведева:
— Дмитрий Николаевич, дайте мне этих гнедых.
Просьба была естественной. Отряд в то время не располагал еще ни легковыми автомобилями, ни мотоциклами. Не мог же Кузнецов в своей офицерской форме идти пешком тридцать километров до Ровно. Дать ему обычную крестьянскую телегу — тоже плохо. И все же командование было вынуждено отказать Николаю Ивановичу. Кто раньше ездил на этих лошадях — неизвестно, вдруг их в городе опознают?