– При чем тут Ремизов? – спросила она растерянно.
– Ну, это же Ремизов должен был оплатить твой маленький каприз, купить магазинчик на Кутузовском проспекте…
– Борис Иванович обещал нам кредит. – В ее голосе зазвенела сталь. – Он не собирался нам ничего покупать.
– Ой ли? – Клим недоверчиво покачал головой.
Она пожала плечами, мол, думай как хочешь.
– И кто же спонсирует тебя на сей раз?
– Я же говорю: мы взяли кредит. Ты рассмотришь мое предложение?
Клим долго молчал, глядя на Алису с мрачной задумчивостью, а потом сказал:
– Нет.
Он не думал, что одно короткое слово может изменить человека до неузнаваемости. От лихорадочного румянца не осталось и следа. Она даже не побелела, она посерела, слилась цветом со стенами в его кабинете, на ее висках и подбородке выступила испарина. Клим испугался, что Алиса грохнется в обморок, похоже, дело шло именно к этому.
– Ты в порядке? – Он встал из-за стола.
Алиса Волкова посмотрела на него таким взглядом, что приближаться к ней враз расхотелось – хрен с ней, пусть валится в обморок! Ему-то что?
Она не потеряла сознания, скорее всего, исключительно назло ему. Секунду-другую посидела, а потом встала, направилась к двери.
Климу что-то мешало, чувство какой-то неудовлетворенности. Он ведь так и не узнал, почему Алисе нужен именно тот магазин. Если у нее есть кредит, можно купить что-нибудь равноценное, и не заморачиваться, и не унижаться. Ведь очевидно, что ей очень неприятен этот разговор.
– Почему ты пришла сама? – бросил он вдогонку. – Почему не прислала вместо себя свою подружку-мегеру? Она ведь позубастее тебя будет.
Алиса Волкова замерла у двери, медленно развернулась, подошла вплотную, уперлась руками в стол Клима. С его позиции открывался замечательный вид на вырез ее блузки, но он, дурак, не воспользовался дармовым зрелищем, предпочел смотреть на ее лицо. Оно было близко-близко, руку протяни – и коснешься ямочки на подбородке. Он бы и протянул, не отказал бы себе в этом маленьком удовольствии, если бы она не заговорила:
– Как ты смеешь?! Как у тебя только язык поворачивается так шутить?!
Клим ничего не понимал, но твердо знал, что она теперь не остановится, разъяснит ему все популярно.
– Твоей подружке не нравится, когда ее называют мегерой? – Он не удержался, скосил глаза в вырез блузки.
– Ты же не просто так купил магазин, ты наверняка наводил справки. – Ее зрачки расширились, от этого глаза стали почти черными. – Значит, ты должен знать, что Зинон уже почти месяц в коме!
Он не знал. Да, Клим наводил справки, но его интересовала только Алиса Волкова, на ее подружку ему было наплевать. А она, оказывается, в коме… Теперь понятно, почему Алиса так плохо выглядит, но все остальное – совершенно неясно.