Тоска по дому стала невыносимой. Устав пролеживать Ленкин диван, Таська занялась комнатными растениями.
Устроила дистрофичному фикусу баню, взбодрила землю у драцены.
Раздавшийся звонок телефона застал Таську за подрезкой пуансеттии.
Курившая под форточкой Ленка стремительно затушила сигарету, и обе рванули каждая к своей трубке.
Звонили Таисии.
– Мама! Мамочка! – верещала Настена. – Папу выписывают! Ты когда приедешь?
– Не знаю. – Губы свело, лицо стало чужим. Тася сдерживалась изо всех сил, чтобы не разреветься.
– Мамочка! – не отставала Настена. – Когда ты возвращаешься? У нас денег уже нет, а врач сказала, что папе нужно питание.
«Папе нужно, а нам что – не нужно?» – шевельнулся вялый протест.
– Настя, дочка, потерпи еще несколько дней. Я хочу дождаться отправки контейнера. Оставить его здесь я не могу. Вдруг все снова сорвется.
– Понятно, – разочарованно протянула дочь, – дать папе трубку?
Таська облизала враз пересохшие губы.
Разговаривать с Егором сейчас она не могла – не могла собрать душевные силы.
И потом, что она ответит, если Егор спросит о делах? А он спросит.
Скорее всего, ей захочется пожаловаться. Не исключено, что сорвется в истерику, а истерика – несколько не та эмоция, которая должна сопровождать такое радостное событие, как выписка из больницы после комы. Так что лучше отложить разговор до встречи.
Таська так долго молчала в трубку, что Настена за семь тысяч километров угадала ее настроение:
– Потом сама позвонишь?
– Да, – обрадовалась подсказке Тася, – сама позвоню, когда куплю билет. Целуй папу.
С этого момента время понеслось, как будто Земля изменила скорость вращения.
Все разрешилось не на третий, как обещал полпред, а на второй день. Легко и просто.
Позвонили, извинились, заверили, что груз готов к отправке, что прошло внутреннее расследование, установлен факт превышения полномочий, что ей возместят ущерб, допущенный по вине капитана Шаповалова (бывшего капитана Шаповалова!), и еще много бальзама было пролито на израненную Таськину душу.
Контейнер (Господи, помоги!) пока оставался на приколе, но уже было ясно: «Сахалин-2» завершен.
* * *
Грохнул лифт, Таська выкатила сумку на площадку, сняла перчатку, вытерла ладонью лицо – Москва встретила ледяным ветром и снегом с дождем.
На площадке Тася остановилась, пытаясь унять сердцебиение.
Все было немного чужим.
Как бы заново узнавая дверь, коврик под ногами и запахи, с внутренним страхом повернула ключ в замке.
На фоне скудного света, падающего из комнаты, в коридоре возник мужской силуэт.
Щелкнул выключатель, Таисия уставилась в иссушенное лицо с запавшими глазами, испуганно ойкнула и отпрянула. Механически перевела растерянный взгляд на белеющий на двери квартирный номер – не ошиблась ли. Не ошиблась.