Боек щелкнул вхолостую, и танкист отбросил бесполезный автомат: патронов больше не было, не догадался прихватить у тех, кого прикончил в коридоре. В душе было пусто и тоскливо: единственная, кого он любил, к кому успел по-настоящему привязаться в этом странном мире и времени, мертва. Убита. Погибла в бою. Его Соня. Девушка, пахнущая морем и страстью. Его первая женщина. Его невеста…
Василий медленно поднялся во весь рост. Прятаться и дальше? А зачем, собственно? Зачем?! Ради продолжения дурацкого научного эксперимента? Нет, может, вовсе и не дурацкого, но… Идите-ка вы все… лесом. Если его сейчас убьют, возможно, он вернется в родной сорок третий. И снова станет воевать, стремясь отомстить за Соню. И он отомстит, точно отомстит! Ее жизнь стоит сотни, тысячи вражеских жизней! Но сначала он постарается зубами вырвать глотку этой фашистской мрази. Главное, подобраться поближе, на расстояние броска….
– Эй, ты, оружие брось!
– Нет оружия, – Василий вытянул перед собой пустые руки. На правом запястье так и болтались бурые от запекшейся крови браслеты. – Выходи.
– А ты чего, герой, что ль? – из-за изрешеченного пулями микроавтобуса показался противник, держащий перед собой автомат. – Карась где?
– Помер твой Карась, – мамлей взглянул в простреленное серебряными пулями звезд ночное небо. – Шею я ему свернул.
– Да ты чо, тварь…
– Бах! Бах! – первая пуля ударила в грудь, заставив бандита дернуться и отступить на шаг, опуская автомат, вторая попала в голову, аккурат в переносицу, на неуловимый сознанием миг занавесив пространство позади невесомым алым облачком. Противник еще падал, когда Краснов резко обернулся. Сидящая на земле Соня медленно опускала руку с зажатым в ней пистолетом – тем самым, что он оставил ей несколько минут назад. Спустя миг девушка потеряла сознание…
Дмитрий Захаров, 1943 год
– Начинай, лейтенант, начинай, – смершевец раскрыл перед собой блокнот, постукивая по чистому пока листу остро заточенным простым карандашом.
– Хорошо, слушайте…
Разговор – или все-таки допрос? – длился уже второй час. Сначала особист выслушал, не задавая никаких вопросов, сокращенную версию событий, периодически что-то черкая в своем блокноте. Затем сразу же заставил рассказать обо всем том же самом максимально подробно, не упуская никаких мелочей. На этот раз вопросы, наоборот, сыпались один за другим, причем вовсе не всегда касаясь последнего боя и рейда по немецким тылам. Как оказалось, смершевцу были известны все его – вернее, Васьки Краснова – прошлые подвиги: и бой у деревни Видово, и зимнее ранение, и много чего еще. К счастью, память виртуала на сей раз не подвела, и на все вопросы Захаров ответил. Правильно ли, нет – но ответил.