— А как насчет следующего уик-энда? Хочешь поехать в Сан-Диего? Повидаться с моим папой, с друзьями… возможно, с доктором Трэвисом? Если ты, конечно, готов.
— Ева, ты искусительница, — сухо ответил он. — Хотя звучит заманчиво. И вообще, возможно, мне придется попросить у тебя денег, поскольку я сейчас не работаю и временно на мели.
— Без проблем. Я сделаю соответствующие распоряжения. Потом сочтемся.
— Кстати, пока ты не отключилась. Тут звонила какая-то твоя подруга. Дина. Забыл тебе раньше сказать. У нее для тебя кое-какие новости, и она хочет, чтобы ты ей перезвонила.
Я посмотрела на Гидеона. Он перехватил мой взгляд, и, похоже, я чем-то себя выдала, потому что в его глазах появился нехороший блеск. Он размашистым шагом направился ко мне, в руках у него был фирменный пакет с остатками обеда.
— Ты ей что-нибудь сказал? — понизив голос, спросила я Кэри.
— Что-нибудь сказал? Например, что?
— Что-нибудь такое, что ты в жизни не сказал бы репортеру, поскольку она и есть репортер.
Лицо Гидеона стало каменным. Он прошел мимо меня, чтобы выбросить мусор в пресс-компактор, а затем вернулся ко мне.
— Неужели ты дружишь с репортером? — удивился Кэри. — Ты что, совсем чокнулась?
— Нет, я вовсе с ней не дружу. Ума не приложу, откуда у нее мой домашний номер. Хотя, возможно, она звонила от консьержа.
— Какого черта ей нужно?
— Компромат на Гидеона. Она нашла мое слабое место. И ей явно не терпится его прижучить.
— Если она позвонит еще раз, я ее отошью.
— Нет, не надо. — Я поймала на себе взгляд Гидеона. — Просто не давай ей никакой информации. А как ты объяснил, где я сейчас?
— Сказал, что ты просто вышла.
— Прекрасно. Спасибо, Кэри. Звони, если понадоблюсь.
— Желаю оттянуться по полной.
— Боже мой, Кэри. — Я покачала головой и выключила мобильник.
— Тебе звонила Дина Джонсон, да? — скрестив руки на груди, спросил Гидеон.
— Угу. И я собираюсь ей перезвонить.
— Нет. Ты этого не сделаешь.
— Заткнись, троглодит. Не думай, что я буду нести всякую хрень типа Кросс мой, я женщина Кросса, — отрезала я. — А если ты ненароком запамятовал, у нас договор. Ты получаешь меня, я получаю тебя. И я защищаю то, что принадлежит только мне.
— Ева, не надо защищать мои интересы. Я прекрасно могу сам за себя постоять.
— Знаю. Ты всю жизнь только этим и занимаешься. Но теперь у тебя есть я. И уж я как-нибудь справлюсь.
Выражение его лица изменилось, но так неуловимо, что я не смогла определить, злится он на меня или нет.
— Не хочу, чтобы ты разбиралась с моим прошлым.
— Но ты же разобрался с моим.
— Это совсем другое дело.