Но когда он открывает мне дверь, ему словно снова только что исполнилось шестнадцать лет. Нервно подергивающиеся губы, беззащитные глаза… Все то, что я помню о нем, каким-то образом вернулось к нему, отбрасывая меня во времени на много лет назад.
— Спасибо, что зашла сюда, — просто произносит он. Вернее, он даже не успевает договорить эту фразу, и при слове «сюда» я впиваюсь губами в его губы и отталкиваю его внутрь квартиры.
— Марта! — Он начинает задыхаться. — Подожди!
Но я не слушаю его. Я прижала его к стене, и его голова неудобно упирается в стеклянную рамку репродукции Миро, повешенной в коридоре.
— Мы не можем…
— Но мы уже это делаем.
И эта страстная борьба губ продолжается. Господи, как он умело целуется! Такое впечатление, что последние девять лет он только этим и занимался, и за что потом получил степень доктора. Такая нежность и одновременно такая глубина! Теперь и не вспомнить о той технике, которую мы в шутку называли «рыбка в стиральной машине». Теперь он целуется по-взрослому. Нет, это, конечно, еще не тонко продуманные и спланированные поцелуи возмужавшего человека, но тем не менее они горячие, нетерпеливые и напряженные. Мои глаза закрыты. Но вот я на какую-то долю секунды приоткрываю их. Времени хватает как раз для того, чтобы уловить, как напряжено его лицо: оно преисполнено боли, страдания и наслаждения.
Я осторожно, не отрывая своих губ, веду Алекса в гостиную, он неуклюже пятится. Пока добираемся до диванчика, мы уже наполовину раздеты. Все следы сопротивления окончательно испарились.
Но тут я повсюду чувствую присутствие Дездемоны. В каждом предмете. В телевизоре, сосновой тумбочке у окна, в динамиках, стеклянном журнальном столике, ковре и даже в самом диванчике. Словно это безмолвные свидетели нашего преступления. Каждая вещь, как мне кажется, способна будет потом ей все рассказать. Вся комната стоит на ее стороне.
Но мне наплевать. Сейчас мне действительно все равно. Похоже, что Алекс полностью разделяет мое состояние. А ведь для него это значит куда больше, чем для меня. Да, он высказал мне свои сомнения, но он же еще ничего не знает. Он не видел того, что пришлось созерцать мне.
Конечно, я могла бы рассказать ему обо всем прямо сейчас. Он мог бы узнать о том, что Люк и Дездемона в эту минуту, вдоволь насладившись сексом, лежат на ковре и с упоением курят, получая удовольствие от каждой затяжки.
Однако все произойдет именно так, как задумала я. Я должна убедиться в том, что он все делает сознательно, имея на то свою причину (будь она справедливая или нет). Что он хочет переспать со мной, а не просто делает все это только ради отмщения.