Захват города начался на рассвете теми же силами, что брали Кафу, – восемь корветов и фрегат обеспечивали ближнюю блокаду гавани, два корвета стояли в дальнем дозоре пятью милями мористее. Две роты морпехов высаживались с турболетов внутри городских стен, прямо на улицы, остальные десантники шли с моря на «Антаресе».
Противостояли нам силы меньшие, чем в предыдущий раз, – гарнизон из пятисот ханских гвардейцев, пять тысяч городского ополчения, двенадцать галер. Янычар, да и вообще турок не было – Гезлев был единственным татарским портом во всем Крыму. А татар мы после весенних боев за достойного противника не считали. Казалось, что пара часов – и враг будет сметен.
Бой едва не обернулся большими потерями. Нет, разведка не подвела – перед атакой адмирал получил точные данные о количестве базирующихся на Гезлев боевых галер, численности гарнизона, расположении пушек. Трудно скрыть что-либо от авиаразведки – теперь турболеты, не стесняясь, ходили на низкой высоте, буквально заглядывая в окна домов. Не подвели и бойцы – сделали все от них зависящее, четко реализовав преимущество в вооружении.
Вмешалась досадная мелочь – БДК не смог подойти к берегу на нужную дистанцию – не хватило глубины. При составлении плана руководствовались лоциями из будущего, и оказалось, что в настоящем времени у берега несколько мельче. Лодки пришлось спускать гораздо раньше намеченного времени, и противник на берегу успел подготовить встречу. Полторы тысячи татар приветствовали десантников дружным залпом из луков. Их, понятно, смели пулеметным огнем, но в корпусе появились первые раненые. Да и темп был потерян.
А дальше неприятности пошли косяком. Один из высаженных с воздуха взводов умудрился заблудиться в узких улочках и попал в тупик, где на них смело и безрассудно набросились полторы сотни ополченцев. В завязавшейся рукопашной погибло четыре морпеха. Ополченцев перебили подчистую, но солдат это вернуть не могло!
Пятью минутами позже, прорываясь сквозь строй турецких галер, «Рюрик» получил единственную пробоину шальным каменным ядром. Ирония судьбы заключалась в том, что пробоина пришлась ниже ватерлинии в районе двигателей. Моторный отсек моментально заполнился водой. Набрав пятьдесят тонн, с сильным креном и дифферентом на нос, фрегат потерял ход и вышел из строя до конца боя.
Злой рок преследовал русских в этот день – уже под занавес, ближе к вечеру, когда сражение за Гезлев затихало, «Опасный» перехватил в шести милях от порта беглеца – явно средиземноморскую шебеку под черно-красным флагом алжирской эскадры. Действуя по стандартной тактике, корвет начал с обстрела легкой галеры из пулеметов. И вроде бы стрелки смели всех живых с палубы… Но при попытке сблизиться для абордажа «Опасный» неожиданно словил в борт… ракету! Уж каким чудом она вообще смогла пролететь по прямой сто метров – осталось загадкой. В семнадцатом веке военные в разных странах баловались реактивным оружием, но летали их изделия недалеко и неточно.