«Не босарг, — сделал вывод Зорин, — не чувствую я её, как босарга».
«Так кто же ты?» — думала и Лерра, рассматривая нелепую, угловатую фигуру, со светлыми взъерошенными вихрами, в плаще явно с чужого плеча. Одним словом недотепа. Или прикидывается.
«Так действер или нет?»
Стоит, пялиться на нее. Рассматривает, возможно, оценивает.
«Шею ему свернуть что ли?»
В прошлый раз, когда один нахал на нее так смотрел, он недолго прожил. Зутер свидетель.
Этот глазами хлопает, плащ дергает, не знает, куда руки деть. А не боится. Лерра очень хорошо чувствовала чужой страх. Не просто страх, а все оттенки, нюансы этого чувства. Он не боялся. Почему? Человека связали, пугали, нож у горла держали, по голове приложили, притащили неизвестно куда, а он не боится. Побаивается слегка, но истинного страха не испытывает. Действер?
«Тоже мне, герой нашелся! Придушить бы!»
Но Ирон приказал живым отдать его свонам. Может это окажется хуже смерти. Кто знает, на что эти коротышки способны.
— Эй, — Ник не выдержал и отвел взгляд, — а ты всегда такая или это боевой раскрас специально для меня?
Глаза девушки загорелись недобрым огнем. Руки зачесались. Благо шея у него, как у цыпленка. Свернуть ее, как не фиг делать…
«Идиот!»
Зутер, который знал ее, как облупленную, напрягся:
— Слушай, Лерр давай без насилия. Он же ничего не знает. Может сам скоро еще хуже станет. Как я, например. А так Ирон нам не простит…
Ник ничего не понял из его слов, очень удивился и оглянулся. Лучше бы он этого не делал.
За спиной стоял человек у которого нормальными были только голова и руки. Кисти рук. А все остальное освежеванное. Кожи не было! Совсем! Живое анатомическое пособие. Которое еще и говорило, смеялось, да и просто двигалось.
— Мама! — по любимой привычке завопил Ник.
Отпрянул назад, опять запутался в плаще и упал на Лерру. Тут и дверь лифта открылась. Так что они дружно вывалились за высокий порог. На сей раз все закончилось благополучно для обоих. Они немного покопошились в пыли. Лерра быстро спихнула с себя Ника. Подскочила, фыркнула Зутеру:
— Займитесь им! — и помчалась прочь, стараясь отдышаться и успокоиться.
«Вот идиот! Да какой он действер! Настоящий идиот!» — на нее еще никто не падал и тем более не валял в пыли. Леррка была зла и на этого идиота, и на себя. В жизни с ней ничего глупее и нелепее не случалось.
А Зутер хихикал глядя на круглые от ужаса глаза парня, который пытался отползти.
— Ты к. то? — дрожащим голосом спросил Ник и оглушительно чихнул.
— Апчхи, — ответил Зутер, вдохнув порцию пыли, — апчхи, скоро узнаешь, апчхи.