— Они у тебя, как собаки послушные, — начал разговор Гордей.
Он уже собирался шагнуть во двор, но потом все-таки решил спросить:
— Можно войти?
Серго кивнул и тут же резко спросил:
— А чего вам надо?
— Да в принципе ничего, — вступил в разговор белобрысый, пока Гордей с Леваном помогали Марфе подняться, отплеваться и отжать подол, — Тетя Марфа заладила, что помер ты. Вот пришли проверить.
— Проверили?
Гордей хмыкнул:
— Вроде да.
— Вот и ступайте теперь отсюда.
Мужики вели мокрую подвывающую бабу под руки. У калитки Марфа оглянулась, плюнула пол ноги и прошипела:
— Чтоб ты сдох, черт проклятый! Никогда тебе этого не прощу!
— Давай, давай, топай отсюда и чтоб без спроса за калитку не ногой, и остальным подружкам передай, чтоб не совались.
— Тьфу! — плюнула еще раз Марфа и оттолкнула от себя мужиков.
Гордей от нее отстал, а Леван продолжал успокаивать. Она милостиво разрешила длинноносому снова взять себя за пухлый локоток и проводить домой.
Серго покачиваясь, пошел замыкать калитку, у которой еще стоял Гордей с белобрысым.
— Ну и суров, ты брат. У вас все в армии такие?
— Нет, — завозился с засовом Серго, — Я самый смирный.
— Ну, если ты самый смирный, тогда я не знаю, — мужик развел руками.
Серго поманил его пальцем. Гордей потянулся к нему. От деда пахнуло вчерашним перегаром, несвежим духом старческого тела. Отличная маскировка, Гордей сам подсказал, когда про запой вспомнил.
— Тебе точно, лучше ничего не знать.
— Да уж! Ладно, пойду я, а то не ровен час осерчаешь, снова с цепи спустишь.
Серго замкнул калитку, а Гордей пошагал вниз с холма к своей хате.
— Зачем тебе эти железки? С кем собираешься воевать? — спросил белобрысый.
Серго только хмыкнул и пошатываясь, побрел обратно в хату.
— С нами что ли?
Дед снова усмехнулся, уже было шагнул за порог, а потом обернулся, прищурился.
— Зря ты это затеял, — продолжал парень, — Псов позвал. Зачем? Все и так по плану.
— Почему я не могу вспомнить, как тебя зовут? Всех помню, а тебя нет! — тут до Серго дошел смысл сказанного этим Белобрысым.
«Неужели началось? — мелькнуло у него в голове, — Только бы не упустить сейчас. Не сорвалась бы рыбка».
— Можно войду? — спросил у замершего деда паренек.
Тот кивнул, не двинувшись. Как охотничий пес он уже встал в стойку, боясь тронуться с места и спугнуть добычу, которая сама плыла в руки.
— Так как тебя кличут?
Паренек в пару шагов дошел по дорожке до двери.
— Как хочешь, так и зови.
— А родители как прозвали? Ты ж местный? Я ж тебя помню, — и тихо добавил, — наверное.
Парень сердечно улыбнулся:
— Родители? Это те, кто заботятся что ли?