Время турнира быстро приближалось. Повсюду чувствовалось возбуждение и приподнятость. На лугу воздвигались большие палатки для тех, кому не хватит места в замке. С утра до вечера звенело оружие, рыцари непрерывно тренировались; насмешливые крики сопровождали неудачные выпады. Я принял участие в тренировках и обнаружил, что неплохо владею конем и легко попадаю в кольцо.
Я продолжал размышлять. Возьмем, например, верность. Верность кому? Люди в Белых горах даже не знают о моем существовании. Для Озимандиаса и капитана Куртиса я был одним из многих мальчишек, отправленных ими на юг. А Генри и Бинпол? Нужен ли я им вообще? Казалось, нет. Может, им лучше без меня?
С утра шел дождь, но к полудню прояснилось, и состоялись предварительные поединки. Я увидел Генри и Бинпола на утоптанном поле, где слуги убирали помет. Стены и башня замка вырисовывались на фоне заходящего солнца.
Бинпол сказал, что уходить нужно завтра рано утром до того, как поднимутся слуги на кухне. Они уже сложили еду в мешки. Мой мешок исчез вместе со старой одеждой, но Бинпол сказал, что это не важно: у них еды вполне достаточно. Я должен встретиться с ними у ворот замка в назначенное время.
Я покачал головой:
— Я не приду.
— Почему, Уилл? — спросил Бинпол.
Генри ничего не сказал, но на его широком лице появилась улыбка, и я почувствовал в тот момент, что ненавижу его больше, чем когда–либо в Вертоне. Его мысли и презрение были совершенно очевидны.
— Вы можете уйти незаметно. Но я — нет. И мое отсутствие за завтраком заметят и начнут искать.
— Верно, Бинпол, — сказал Генри. — Граф не захочет терять своего приемного сына.
Я не предполагал, что им станет известно об этом. Бинпол смотрел на меня, и его глаза за линзами ничего не выражали.
— Я даю вам день, может быть, два, чтобы вы ушли подальше. Я пойду следом. Постараюсь вас догнать, но вы не должны меня ждать.
Генри рассмеялся:
— И не будем!
Я говорил себе, что еще не принял решения. Правда, что им двоим уйти легче, но правда и то, что я смогу последовать за ними, — я хорошо помнил карту. Но правда было и то, что завтра, на второй день турнира, будет избрана собравшимися рыцарями королева турнира. А я был уверен, что выберут Элоизу. Не потому, что она дочь графа, а потому, что она действительно прекраснее всех.
Бинпол медленно сказал:
— Хорошо. Может быть, так будет лучше.
— Удачи вам.
— И тебе. — Он слегка покачал головой. — Удачи тебе, Уилл.
Я повернулся и пошел в башню. Генри сказал мне что–то вслед, но я не расслышал и не стал возвращаться.