— О, не дай Бог, — простонала Эрин. Она узнала об этом только после того, как столкнулась со Стеллой в аптеке. — Мне так жаль, что он оказался втянутым во все это.
— Не переживай за Макса, он в состоянии о себе позаботиться. Ах, кажется, это «эцдорф»? — Кей обмотала вокруг шеи красновато-желтый шарф из жатого бархата. — И не мучайся угрызениями совести из-за Стеллы. Она обращалась с Фергусом как с кучей собачьего дерьма. — Она посмотрелась в зеркало. — А мне нравится.
— Этот цвет действительно тебе идет. — Эрин не стремилась продать товар — цвет и в самом деле шел Кей.
— Ха, а однажды Стелла сказала мне такую вещь: «Бедняжка, ты такая бледная. Готова поспорить, ты жалеешь, что у тебя нет такого загара, как у меня». Ладно, я его куплю. Знаешь, прелесть покупки бэушных вещей заключается в том, что тебе не надо чувствовать себя виноватой, потому что все это просто торговая сделка.
— И своеобразная форма переработки, — донесся до них бестелесный голос Тилли.
— Ну что, победила платье? — спросила Эрин.
— Нет.
— У меня есть кое-что, что тебе может понравиться. Принесли сегодня утром. — Эрин ушла в подсобку и вскоре вернулась с платьем-«лапшой» из лилового шелка, расшитого по вырезу перламутром. Перекинув его через дверцу примерочной, она сказала: — Примерь.
Тилли появилась через две минуты. Платье шло ей по цвету и сидело как влитое. Эрин захлопала в ладоши.
— Люблю свою работу. Ты выглядишь… сказочно.
Зардевшись от удовольствия, Тилли сказала:
— Вчера я была в панике. Мы были в доме у Джеми Майклса, и Тэнди спросила меня, что я собираюсь надеть на ее прием. Тут ей позвонил кто-то из ЖИВ, и я услышала, как она говорит, что самым большим ее кошмаром будет, если кто-то придет в ширпотребе.
— Надо же! — возмутилась Кей. — Я бы специально так оделась.
— Знаю. Но не могу. Это бизнес Макса, и мне нельзя его подводить.
— У меня в Штатах просто куча потрясающих платьев. — Кей с сожалением добавила: — Возможно, я их все продам, если пройдет еще пятьдесят лет, прежде чем кто-нибудь пригласит меня на прием.
Эрин с сочувствием вздохнула.
— Мы же в одной лодке, правда? Нас обеих винят за то, чего мы не делали.
— Но тебе повезло: у тебя хотя бы есть Фергус. Взгляни на меня, — сказала Кей. — Моя карьера рухнула, я живу в кукольном домике, и единственным мужчиной, который в период с Рождества оказывал мне знаки внимания, был косоглазый старый пень, собиравший тележки у супермаркета.
— Он не единственный, — возразила Тилли. — Есть еще тот почитатель, который прислал тебе шоколадные конфеты.
— Которые я не съела. И живет он за шесть тысяч миль отсюда. К тому же мы никогда не встречались. — На каждом аргументе Кей загибала пальцы. — Так что он в счет не идет.