. И вот она рыдает. Он чувствовал, как слезы текут по его шее, как ее пальцы впиваются ему в спину. Она полностью утратила душевное равновесие. Ее волосы прилипли к его щеке, и это пугало и нервировало Макса, так как он отлично знал, что это не собственные волосы Стеллы, что они когда-то принадлежали какому-то бедному крестьянину.
— Макс… Макс… я не знаю, что мне де-е-е-е-лать.
Идти на попятную поздно. Бр-р, а что, если волосы принадлежали какой-нибудь мощной толкательнице ядра с волосатым подбородком?
— Все в порядке, все в порядке. — Макс похлопал ее по спине и достал из кармана чистый платок. — Вот, возьми.
Эрин медленно отступала к двери.
— Мне надо идти. Я оставила в магазине покупательницу.
— Иди. — Макс улыбнулся ей — ему было искренне ее жаль. — Я позабочусь о ней.
Эрин бросила на него благодарный взгляд и быстро зашла в магазин. Макс повернулся к заинтересованным зевакам и сказал:
— Спектакль окончен, можете отложить вязанье, девочки. Сегодня кровопролития не будет.
— Куда мы? — захлебываясь рыданиями, спросила Стелла, когда он повел ее по улице.
— К тебе домой. Ты не в том состоянии, чтобы возвращаться в магазин. — Подойдя к машине, Макс открыл пассажирскую дверцу. — Давай садись.
— Ох, Макс. Спасибо тебе. Ты посидишь со мной хоть немного? Пожалуйста, не бросай меня дома, не уезжай сразу.
Потрясающе, ведь у него сегодня куча дел. Ладно, поздно думать об этом. Стелла не близкая подруга, но они уже несколько лет тесно сотрудничают, и она ему нравится — такая вот дерзкая, сверхсамоуверенная, любит покомандовать. Ну, обычно она такая. А сейчас она растеряла все эти качества. Этому нельзя не посочувствовать.
— Я зайду, — ответил Макс. — Ненадолго.
Оказавшись в своем современном, суперчистом и суперприбранном доме, Стелла открыла бутылку белого вина и залпом выпила целый бокал.
Макс нахмурился:
— И тебе от этого станет лучше?
— Не знаю. Скажу, когда узнаю. Я вся будто стянута узлами, Макс. Узлами. — Она в отчаянии покачала головой. — Просыпаюсь утром, и все болит. Эта женщина украла у меня мужа.
Да, выглядит она неважно. Осунулась и лишилась своего обычного лоска. Вот что с человеком делает ревность: отнимает у него уверенность в себе и пожирает внешность, как червь — яблоко.
Макс ровным голосом сказал:
— Она ничего не крала, и ты это знаешь. Тебе придется это принять.
— Но я никогда этого не приму, потому что знаю, что это неправда. — У Стеллы на скулах заиграли желваки.
Стелла зациклилась на одной мысли: в том, что касается ее, разве у Фергуса были другие причины уйти, кроме этой? Макс знал, что бессмысленно убеждать ее в обратном.