Здесь было красиво даже сейчас, зимой, и девушка представила, как все оживет весной и летом, когда зацветут окрестные долины, покроются листвой рощи и яркие пятна зелени брызнут в расщелинах неприступных скал.
— Да… величественный вид, — сказал Донато, тронув Марину за плечо. — Тебе не страшно смотреть с высоты?
— Нет, совсем не страшно. Такая красота! Княжество на горном плато — ведь это редкое чудо.
— В Италии тоже есть княжество на горном плато. Оно называется Сан-Марино.
— Вот как? Наверное, там тоже красиво. И все-таки мне больше нравятся приморские города.
— Ты любишь море? — улыбнулся Донато.
— Люблю. Мне кажется, я жить не могла бы без моря. И это странно, ведь я родилась далеко от морского побережья, в лесном краю.
— Значит, тебе на роду было написано стать морской девой. Недаром же твое имя Марина. Но я бы называл тебя еще и по-другому.
— По-другому? — она посмотрела на него настороженно. — И как же?
— Королева Черного моря. Королева Таврики.
Марина рассмеялась:
— Нет, это слишком громко для меня. Королевой Черного моря и Таврики купцы называют Кафу.
— А для меня ты — королева.
— Не надо таких слов, — нахмурилась девушка. — Ты собирался открыть мне важную тайну, так не теряй времени на пустые разговоры.
— Да, — вздохнул Донато. — Но приготовься к длинному и трудному рассказу. Однако же давай отойдем отсюда в сторону. Здесь красиво, но ветрено, ты можешь простудиться.
Они пошли по дороге вдоль обрыва, потом спустились по лестнице, огибающей выступ скалы, и оказались на другой площадке, вглубь которой уходило два грота. Один из них, небольшой, но со всех сторон защищенный от ветра, показался Донато подходящим для уединенной беседы.
— Наверное, когда-то в этих пещерках жили древние христианские отшельники, — заметил он, оглядываясь вокруг. — Феодоро — это просто какое-то царство пещер.
— Но тебя ведь интересует только одна пещера — та, что в окрестностях Сугдеи? Какая там скрыта тайна и откуда ты узнал о ней, живя в Италии?
— Наберись терпения меня выслушать. Я должен рассказать тебе всю мою историю, иначе не поймешь. — Он помолчал, собираясь с мыслями. — Начну с происхождения. Наш род Латино очень древний, знатный, но обедневший. Мои предки всегда жили в Риме и гордились этим. Но наш великий город пришел в упадок и запустение — особенно после того, как папская резиденция была перенесена в Авиньон. В Риме не стало церковной власти, которая бы сдерживала своеволие местных баронов, вечно грызущихся друг с другом. И власть городской коммуны не была такой сильной, как, например, во Флоренции. Мои предки тоже немало пострадали от баронских распрей и ночных грабежей. Родители посылали нас с братом учиться в университет, надеясь, что ученость поможет нам занять положение, достойное нашего древнего имени. Однако скоро и мой отец, и мы с братом поняли, что без деловой смекалки и смелости богатства не наживешь, и решили брать пример с генуэзских и венецианских купцов. Мы приобрели корабль, нагрузили его товаром и отбыли на Кипр. Но в пути настигло нас бедствие: ночью разразилась буря, корабль налетел на подводную скалу и разбился, а людей закрутило в страшном водовороте. Я напрасно звал отца и брата; вокруг был непроглядный мрак и рев урагана. Не знаю, каким чудом я остался жив, но меня выбросило на берег, где я пролежал без чувств до утра. Так в одну ночь я лишился отца, брата и большей части семейного состояния. У меня бы даже не было средств добраться домой, если бы мы с братом, по совету отца, не зашили бы в свои пояса по нескольку золотых монет. За время путешествия я познакомился с генуэзскими купцами, и они посоветовали мне заняться вместе с ними корсарством, грабя турецкие корабли, а потом, поднакопив денег, начать честную торговлю.