Должен признаться, что с недавних пор в минуты вынужденного простоя я предпочитаю наведываться в Интернет. Хоть и не в восторге я от всяких новомодных, стильных штучек в духе нашего продвинутого времени, однако согласитесь, что во Всемирной паутине есть чем позабавиться. Нет, вы только не подумайте, что я охоч до порнографии, — мне это непотребство совершенно ни к чему! Куда интереснее побродить по виртуальным форумам. Не знаю, как вам, но мне уж точно прежде в голову не приходило, будто кричать, гримасничать, закатывать глаза, сокрушаться, иронизировать, наглеть без всякой меры, нудить, увиливать от ответа, орать и лгать в лицо, восклицать и лицемерить, пытаться доказать недоказуемое и просто говорить — все это могут делать одновременно ВСЕ! Сдается мне, что это есть не что иное, как случай группового мазохизма, когда взаимное унижение выступает в качестве непременного условия присутствия:
— Ой, ущипните меня, если я не сплю!
С другой стороны, ежедневно предназначенная вам, в отличие от Сети более или менее осязаемая, вполне обыденная реальность, по существу, оказывается из разряда странных снов. Там череда явлений возникает вроде бы сама собой, то есть помимо вашей воли, а вы оказываетесь не в состоянии что-либо в происходящем изменить. Там, в этих полукошмарных видениях наяву, протянутая для рукопожатия рука нередко повисает в воздухе, а прежде знакомый человек вас попросту не замечает, проходя сквозь ваше тело, как будто вы мираж, бестелесный образ, порождение больного разума. И только там слова недоумения застревают в горле, а бесконечно надоевшие упреки самых близких и наставления тех, кому по должности положено заботиться о всеобщем процветании, уже изрядно соскоблили вам лицо. Но это все потом…
Ну а пока что я прохожу через парадную дверь, так мне гораздо ближе, чем если бы я шел путем более привычным для обслуги, и топтуны радостно приветствуют меня у входа.
— Здравия вам желаем, Вовчик! — хором шепчут топтуны.
Это у нас ритуал такой, своеобразная традиция, что ли.
— Здравствуйте и вам, товарищи! — отвечаю тоже тихо.
И правда, незачем солидную публику пугать, а то еще подумают чего… Вроде того, что власть переменилась.
Кстати, на Вовчика я не обижаюсь. Было бы даже странно — ведь такое обращение дает уверенность в том, что меня воспринимают не вполне всерьез. А это при моем теперешнем положении совсем не помешает, даже создает иллюзию, будто я один из них. Тут ведь требуется иметь в виду, что мне и за топтунами надобно приглядывать.
— Бутылочку небось припас?