Может не так не правы офицеры, выделяя взвод, как единый монолит? Что-то ведь в коллективной ответственности определенно есть?
«И чем это попахивает, сеньор Шимановский?» — Спросил внутренний голос.
«А ничем! — ответил я. — Кроме одного единственного слова. „Команда“».
Той самой командой, сеньор Шимановский, о которой ты мечтал, лежа на кровати после избиения бандой гопников. Структурой, которая защитит тебя в любых жизненных ситуациях, возьмет на себя решение части твоих проблем. «Зачет по последнему».
Вывод? Да, здесь придется нелегко. Но игра стоит свеч!
С этой мыслью я закончил обед и аккуратно промокнул рот салфеткой.
— Ну что ж, пошли? — усмехнулась она, глядя на мои манеры и сияющее лицо. — Наверное, девчонки уже все собрались, буду знакомить тебя с остальными…
* * *
Коридоры, коридоры, коридоры. Лестницы. Бесконечность подземелий и переходов. И в этой бесконечности я, ковыляющий при помощи палок, отставив чуть вперед левую ногу. И девчонки навстречу: десятки, сотни улыбающихся мордашек! Ирония на их лицах, смешки, сочувствие, заинтересованность. Только сейчас я понял, как хорошо, что у меня под мышками пластиковый костыли: я прятался за них от любопытных глаз. Можно сказать, мне повезло с «приземлением»: не травмируй я коленку, да не усугуби травму рывком за гранью возможного, не представляю, как выдержал бы это. А еще помогала Кассандра. Нацепив на лицо зверское выражение, она вышагивала рядом, отпугивая всех, кто приближался слишком близко. Догадываюсь, чья это инструкция, и хоть за что-то можно сказать Катарине честное «спасибо».
Возле гермозатвора с номером «13» нас ждали. Трое девочек младшего возраста в типовых, как я теперь понимаю, для «зелени», трико. Кассандра остановилась и ткнула в плечо:
— Иди. Я подожду.
Я заковылял дальше. Девочки, увидев меня, тоже двинулись навстречу.
— Привет. — Я улыбнулся им. На их лицах проступило смущение.
— Мы пойдем. — Ту, что в центре похлопала по плечу та, что справа, затем обе крайние, оглядываясь, ретировались в противоположную сторону коридора. Та, что осталась (я не помнил ее прозвища, хотя Катарина вроде бы называла его) крепилась, блымала глазами, но стояла твердо. Наконец, выдавила ответное:
— Привет…
Но как-то грустно выдавила. И опустила глаза.
— Как ты? Идешь на поправку? — Я решил не давить и попытался создать максимально доверительную атмосферу.
Она кивнула.
— Да. Почти восстановилась. Еще немного, и наберу прежнюю форму.
— Но у тебя же двойной перелом был?
Она неопределенно пожала плечами.
— У нас здесь всё быстро заживает. Спасибо тебе!..