— Естественно, никаких нагрузок — так, пройтись от комнаты до туалета и назад. Никаких занятий, тренировок, походов и гуляния. Сиди дома, играй в игры по сети. Через неделю посмотрим, что там у нас будет, а пока рекомендации выполнять жестко. Она тебе объяснила, что это такое, выполнять рекомендации? — он усмехнулся и бросил косой взгляд на дверь, за которой, в коридоре, сидела Катарина.
Я сделал картинно испуганное выражение лица:
— Разумеется, сеньор! В первый же день!
Он хохотнул, видно, общался с этими сеньорами ранее, довольно кивнул и начал снимать датчики.
— Сеньор, можно вопрос? — обратился я, когда понял, что сейчас он схлопнет планшетку и отпустит меня домой.
— Ну-ну?
— Эта операция… Действительно такая сложная?
Профессор усмехнулся и как бы нехотя выдавил:
— Второй раз вам ногу не спасут, молодой человек. Подобное могут сделать всего несколько человек на планете, и я знаком с ними всеми. Это чудо что рядом с вами оказалась одна из них.
— А как вы определяете, кто именно это сделал? Мышцы, связки, сухожилия… Они же все такие одинаковые на экране!
— Нюансы, нюансы, молодой человек. Как у каждого индивида свой неповторимый почерк, так и в тонкой ответственной работе у каждого свой неповторимый почерк. Будь нас сотня, я бы сомневался, но повторюсь, нас всего десяток. Может, дюжина. И я сам учил эту девочку всему, что знаю. Для меня, старика, она девочка, сколько бы ей ни было, — пояснил он, глядя на мою ухмыляющуюся от слова «девочка» физиономию. — Ты ведь об этом?
Я кивнул.
— Мне просто интересно, как после… Того, что она прошла, можно стать таким высококлассным хирургом.
— Да, это интересный вопрос, меня он когда-то тоже волновал. — Доктор слегка замялся, видимо, что-то вспоминая. — Но ответу на него не века, а тысячелетия. Столько, сколько существуют войны, и сколько существует медицина. — Он почесал переносицу, на которой покоились большие продолговатые старомодные очки, которые научная братия таскает на глазах в качестве фетиша, знака принадлежности к гильдии — окромя деятелей науки и преподавателей высших учебных заведений я их ни на ком больше не видел. — Понимаете, юноша, лучше всего спасает жизнь тот, кто хорошо умеет ее отнимать. Всю историю лучшими докторами считались военные врачи, и наше время не исключение. Сам смотри, эти девочки с их возможностями, могли отвезти тебя в любой госпиталь столицы, у нас их хватает. Но привезли именно сюда, в военный. Почему? Они могли отвезти тебя даже в правительственную больницу, учитывая, кто тебя оперировал. Но ты здесь…